«Вог» сегодня — это не только ушедший из России глянец или хит Мадонны из 90-х. Резким изящным движениям, имитирующим модельные позы, вас научат чуть ли не в любой танцевальной школе — этот танец и связанная с ним культура «балов» давно вышли за пределы узкой квир-тусовки. Тем важнее помнить об их истоках, о которых лучше всего расскажет фильм 1990 года “Paris Is Burning”.

Эта документалка исследует андеграундный мир балов через их съемки и беседы с самыми яркими их участни_цами. Наш друг и автор канала «кью ревью» Сева по просьбе JGL рассказал, как в этом фильме освещаются феномены, определяющие квир-культуру до сих пор.

💃 The category is…
Балы зародились в сообществе небелых трансперсон и геев в нью-йоркском районе Гарлем — хотя первые упоминания квир-балов восходят еще к XIX веку, именно 1980-е, охваченные в «Париже в огне», считаются их золотой эпохой. В эти годы классические дрэг-выступления сменились десятками различных «категорий», в которых конкурсант_ки боролись за награды: в одних нужно было пройтись по подиуму в шикарном луке, в других — продемонстрировать модельное тело, в третьих — примерить на себя образ учени_цы элитной школы или генерального директора мегакорпорации.

💅 Realness
Часто выступающим было нечего есть и негде ночевать, но на балах они могли приблизиться к опыту славы и шикарной жизни звезд с обложек, который не был им доступен в реальной жизни: в расистском, гомофобном и трансфобном обществе у них просто не было тех возможностей, которые были у белых цисгетеро людей. В то время чуть ли не единственным шансом выжить для небелого квир-человека было не выдавать своей квирности, слиться с толпой, поэтому отдельной категорией на балах стала “realness” (буквально «реалистичность») — максимально правдоподобное отыгрывание цисгетеро человека.

👄 Reading, shade, vogue
Если в 60-х дрэг-королевы брали на вооружение образы кинозвезд, то в 80-х самой завидной целью стали супермодели. Так на балах появляется вог — танец, имитирующий модельную походку по подиуму и позы перед камерой. Стычки на ночных улицах с гомофобами были не редкостью, и из них рождается такое важное для квир-культуры понятие, как “reading” (буквально «чтение») — изящное искусство оскорбления. Более тонкая его форма — “shade” — когда унижаешь оппонент_ку не напрямую, а намеками, «отбрасываешь тень»: «Я не говорю, что ты урод_ка, но мне и не надо этого говорить, ведь ты и так об этом знаешь».

🏠 House of…
Говоря о культуре балов, нельзя не упомянуть о домах. Дома Xtravaganza, Ninja, Pendavis, St Laurent и многие другие стали, по сути, приемными семьями для квир-людей, от которых отказались их биологические родственники. Гордые матери домов (титул, не зависящий от гендера) — живые легенды, собравшие больше всего призов, заботятся о своих «детях» и наставляют их на победы. Юные подрастающие легенды, как это обычно бывает, уже готовы снести старое поколение с пьедестала — но они уже не удовлетворяются бальными стенами, им хочется стать настоящими звездами в большом мире. В отличие от геро_инь сериала “Pose” (2018-2021), чьи истории в основном завершились хэппи-эндами, судьбы их реальных прототипов сложились не так радужно.

🤳 How do I look
У “Paris Is Burning” с квир-комьюнити сложные отношения. Многие обвиняли режиссерку Дженни Ливингстон в том, что она эксплуатировала геро_инь и не дала им достойного вознаграждения, хотя оплата за съемку в документальных фильмах обычно не предполагается (несмотря на это, между 13 участни_цами были распределены 55,000$). Другая претензия заключалась в том, что «Париж в огне» концентрируется на темной стороне балов — бедности, воровстве и секс-работе. Своеобразным ответом стал фильм 2006 года “How do I look”, призванный отбелить репутацию бал-культуры, но так и не достигший такого же культового статуса, как «Париж». Может быть, заслуга фильма Дженни Ливингстон как раз в том, что он показывает геро_инь без прикрас, показывает системную дискриминацию, с которой они сталкивались — и показывает то прекрасное, что рождается из этой темноты.

Сева из «кью ревью»