Впервые я услышала название этого романа на русском, и в голове у меня сразу заиграла заставка из мексиканского сериала. Нет, почти мексиканские страсти там тоже есть, но как всегда в случае с Мердок, все гораздо сложнее.
Ещё одна песня, которую я постоянно вспоминала, – «Вечная молодость» (та, которая «в каморке, что за актовым залом»), потому что любовные перипетии построены очень похоже: вот ниточка тянется от одного героя к другому и даже порой возвращается обратно, а потом вдруг сворачивает в сторону и опутывает кого-то ещё.
Но если мексиканскими сериалами и песней Чижа Мердок точно не вдохновлялась, то следы «Бури» здесь повсюду, пусть и не такие чёткие, как позже в «Море, море». Начинается роман, как и пьеса Шекспира, с трагедии. Умерла Фанни, мать семейства, и её родственники собрались у могилы. Её муж Хью видит удаляющуюся фигуру Эммы – женщины, ради которой он однажды чуть не ушёл из семьи. Рэндл, сын Фанни и Хью, когда-то опубликовавший несколько пьес, но сейчас выращивающий розы в своем питомнике, близок к тому, чтобы повторить путь отца и уйти от жены Энн к любовнице, которая (вот совпадение!) работает секретарём у Эммы, теперь известной писательницы. Пенн, приехавший из Австралии племянник Рэндла, влюбляется в его дочь-подростка Миранду, а та ... Помните про «Вечную молодость»?)
Как и в других своих романах, Мердок играет с пьесами Шекспира, порой выворачивая их почти наизнанку. Самая очевидная отсылка – имя дочери Энн и Хью, Миранды. Но на этом сходство двух героинь-тезок почти заканчивается, а Мердок деконструирует шекспировскую героиню, делая её одним из кукловодов своего марионеточного царства. В пару к ней писательница переосмысливает образ Калибана, наделяя Пенна некоторыми формальным признаками героя «Бури» (его австралийская необразованность по сравнению родственниками-англичанами, попытка изнасилования, то, что он так и не добивается любви Миранды), но все равно в итоге получается Калибан-перевертыш.
Ключевая шекспировская роль – роль Просперо – достаётся Эмме. Автор вступления к изданию на фото, в прошлом студент Мердок, пишет, что та считала Просперо фигурой-импрессарио. На концерт приходят посмотреть не на него, но именно он связывает все воедино. В этой роли перед нами и предстаёт Эмма – кажется, одна из самых близких по духу самой Мердок героинь (но допускаю, что это я вчитываю то, что хочу вчитать, поддавшись на очередную обманку – факт, что Эмма – писательница). Эмма-Просперо невидимо присутствует в романе даже во многих сценах, в которых её нет, а роль, только намеченная в первой сцене, где мы видим её удаляющийся силуэт, – вырастает до масштаба ключевого героя, хотя так и останется на периферии.
Все женщины в романе яркие, запоминающиеся. Все, кроме одной – жены Рэндла Энн – той самой «неофициальной» розы из названия. Она удобная жена и мать, благочестива, сдержанна – и, кажется, невыносимо скучна, поэтому удивительно ли, что ее творческий муж предпочитает ей загадочную красотку? В этом противостоянии обыденного и творческого, так любимом Мердок (Чарльз и Хартли в «Море, море», Брэдли и его женщины в «Черном принце»), на этот раз акцент смещается с творческой части пары на обывателя, а Энн становится эпицентром нескольких трагедий, которые, кажется, вот-вот сломают ее. Но там, где не выдержит селекционная роза, выращенная в теплице, шиповник выстоит.
Будь это не Мердок, роман легко мог бы превратиться в комедию положений (со всеми этими «а потом оказалось, что…»), но у нее все никогда не бывает однозначно, а за каждым лихим поворотом сюжета стоит человек, со всей его сложностью, неоднозначностью и желанием примирить непримиримое, а вчерашняя комедия сменяется трагедией и наоборот.
Я прочитала очередную мою самую любимую книгу Мердок) А какой ее роман больше всего любите вы?
Впервые я услышала название этого романа на русском, и в голове у меня сразу заиграла заставка из мексиканского сериала. Нет, почти мексиканские страсти там тоже есть, но как всегда в случае с Мердок, все гораздо сложнее.
Ещё одна песня, которую я постоянно вспоминала, – «Вечная молодость» (та, которая «в каморке, что за актовым залом»), потому что любовные перипетии построены очень похоже: вот ниточка тянется от одного героя к другому и даже порой возвращается обратно, а потом вдруг сворачивает в сторону и опутывает кого-то ещё.
Но если мексиканскими сериалами и песней Чижа Мердок точно не вдохновлялась, то следы «Бури» здесь повсюду, пусть и не такие чёткие, как позже в «Море, море». Начинается роман, как и пьеса Шекспира, с трагедии. Умерла Фанни, мать семейства, и её родственники собрались у могилы. Её муж Хью видит удаляющуюся фигуру Эммы – женщины, ради которой он однажды чуть не ушёл из семьи. Рэндл, сын Фанни и Хью, когда-то опубликовавший несколько пьес, но сейчас выращивающий розы в своем питомнике, близок к тому, чтобы повторить путь отца и уйти от жены Энн к любовнице, которая (вот совпадение!) работает секретарём у Эммы, теперь известной писательницы. Пенн, приехавший из Австралии племянник Рэндла, влюбляется в его дочь-подростка Миранду, а та ... Помните про «Вечную молодость»?)
Как и в других своих романах, Мердок играет с пьесами Шекспира, порой выворачивая их почти наизнанку. Самая очевидная отсылка – имя дочери Энн и Хью, Миранды. Но на этом сходство двух героинь-тезок почти заканчивается, а Мердок деконструирует шекспировскую героиню, делая её одним из кукловодов своего марионеточного царства. В пару к ней писательница переосмысливает образ Калибана, наделяя Пенна некоторыми формальным признаками героя «Бури» (его австралийская необразованность по сравнению родственниками-англичанами, попытка изнасилования, то, что он так и не добивается любви Миранды), но все равно в итоге получается Калибан-перевертыш.
Ключевая шекспировская роль – роль Просперо – достаётся Эмме. Автор вступления к изданию на фото, в прошлом студент Мердок, пишет, что та считала Просперо фигурой-импрессарио. На концерт приходят посмотреть не на него, но именно он связывает все воедино. В этой роли перед нами и предстаёт Эмма – кажется, одна из самых близких по духу самой Мердок героинь (но допускаю, что это я вчитываю то, что хочу вчитать, поддавшись на очередную обманку – факт, что Эмма – писательница). Эмма-Просперо невидимо присутствует в романе даже во многих сценах, в которых её нет, а роль, только намеченная в первой сцене, где мы видим её удаляющийся силуэт, – вырастает до масштаба ключевого героя, хотя так и останется на периферии.
Все женщины в романе яркие, запоминающиеся. Все, кроме одной – жены Рэндла Энн – той самой «неофициальной» розы из названия. Она удобная жена и мать, благочестива, сдержанна – и, кажется, невыносимо скучна, поэтому удивительно ли, что ее творческий муж предпочитает ей загадочную красотку? В этом противостоянии обыденного и творческого, так любимом Мердок (Чарльз и Хартли в «Море, море», Брэдли и его женщины в «Черном принце»), на этот раз акцент смещается с творческой части пары на обывателя, а Энн становится эпицентром нескольких трагедий, которые, кажется, вот-вот сломают ее. Но там, где не выдержит селекционная роза, выращенная в теплице, шиповник выстоит.
Будь это не Мердок, роман легко мог бы превратиться в комедию положений (со всеми этими «а потом оказалось, что…»), но у нее все никогда не бывает однозначно, а за каждым лихим поворотом сюжета стоит человек, со всей его сложностью, неоднозначностью и желанием примирить непримиримое, а вчерашняя комедия сменяется трагедией и наоборот.
Я прочитала очередную мою самую любимую книгу Мердок) А какой ее роман больше всего любите вы?
BY Read_teach_crossstitch
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"Russians are really disconnected from the reality of what happening to their country," Andrey said. "So Telegram has become essential for understanding what's going on to the Russian-speaking world." But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. The SC urges the public to refer to the SC’s I nvestor Alert List before investing. The list contains details of unauthorised websites, investment products, companies and individuals. Members of the public who suspect that they have been approached by unauthorised firms or individuals offering schemes that promise unrealistic returns Asked about its stance on disinformation, Telegram spokesperson Remi Vaughn told AFP: "As noted by our CEO, the sheer volume of information being shared on channels makes it extremely difficult to verify, so it's important that users double-check what they read."
from ar
