В душе, растянутой печалью, Нет места смыслу и словам. Там холод, лед и тишина, И крик подавлено отчаянный, И от тоски тоска, и боль болит, и ранит рана, И от усталости устала, и воет на душе с оскалом Пес С печальным взглядом. Он воет-молит о спасении и безутешен в нетерпении. И в поисках виновника всех бед Он рыщет очень много лет. И не находит, хоть и мимо Он каждый день снует тоскливо, Украдкой поправляя шаль, веревку с мылом. Он каждый день глядит ему в глаза — Виновнику всех бед и стонов. Он каждый день его хоронит Застёжкой старого пальто, Флаконом с ветхого трюмо, Беретом, выеденным молью. Он с ним уходит из квартиры под скрип и скрежет половиц. Он с ним шатается по барам и караулит там блудниц, А утром, после возлияний, стоит с ним, курит у окна И снова ищет виноватых, И не находит. Как всегда. Он слеп от ядерного взрыва Или с рождения — как знать? Он хочет жить, как царь, красиво, Обогатиться, воспринять Духовно телом, телом душу. И в душе смыть себя потом. И просочившись в сливе ванной, Уняв тоску, познав себя, Он виноватого однажды Отыщет в зеркале ножа.
В душе, растянутой печалью, Нет места смыслу и словам. Там холод, лед и тишина, И крик подавлено отчаянный, И от тоски тоска, и боль болит, и ранит рана, И от усталости устала, и воет на душе с оскалом Пес С печальным взглядом. Он воет-молит о спасении и безутешен в нетерпении. И в поисках виновника всех бед Он рыщет очень много лет. И не находит, хоть и мимо Он каждый день снует тоскливо, Украдкой поправляя шаль, веревку с мылом. Он каждый день глядит ему в глаза — Виновнику всех бед и стонов. Он каждый день его хоронит Застёжкой старого пальто, Флаконом с ветхого трюмо, Беретом, выеденным молью. Он с ним уходит из квартиры под скрип и скрежет половиц. Он с ним шатается по барам и караулит там блудниц, А утром, после возлияний, стоит с ним, курит у окна И снова ищет виноватых, И не находит. Как всегда. Он слеп от ядерного взрыва Или с рождения — как знать? Он хочет жить, как царь, красиво, Обогатиться, воспринять Духовно телом, телом душу. И в душе смыть себя потом. И просочившись в сливе ванной, Уняв тоску, познав себя, Он виноватого однажды Отыщет в зеркале ножа.
Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy." Multiple pro-Kremlin media figures circulated the post's false claims, including prominent Russian journalist Vladimir Soloviev and the state-controlled Russian outlet RT, according to the DFR Lab's report. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. Some people used the platform to organize ahead of the storming of the U.S. Capitol in January 2021, and last month Senator Mark Warner sent a letter to Durov urging him to curb Russian information operations on Telegram. During the operations, Sebi officials seized various records and documents, including 34 mobile phones, six laptops, four desktops, four tablets, two hard drive disks and one pen drive from the custody of these persons.
from ar
