Kirill Semenov

Портрет Сираджуддина Хаккани (глава МВД Афганистана) в New York Times под заголовком: «Самый разыскиваемый боевик становится лучшей надеждой для перемен?»

И это действительно так, потому именно сеть Хаккани* была наиболее близка Аль-Каиде*, но с её представителями действительно связывают надежды на перемены. Таким образом и сама сеть и её лидер это интересный афганский феномен.

Будучи наиболее радикальными в Движении Талибан* в вопросах войны и прибегая к запрещённым методам её ведения, после её окончания хакканисты одновременно оказываются наиболее умеренными в плане государственного строительства.

Возможно это связано с тем, что сеть Хаккани, если говорить о её высших командирах, как правило формировалась из более урбанизированых афганцев, по сравнению с большинством руководства собственно талибов, которое происходит с сельского юга. В результате именно хакканисты проводят, если можно так сказать, более толерантную социальную политику (в сравнении с остальными группами).

Например, именно Хаккани стоял за амнистией многих членов прежней администрации и пытался предотвратить расправы.

То, что запрет на женское образование так долго не могли утвердить в Афганистане также был связан с позицией хакканистов, которые выступали против подобных ограничений.

Собственно из-за позиции Хаккани в стране по сути сложилась компромиссная система,  где т.н. «кандагарская клика» из окружения эмира Ахунзады продвигает всё больше ограничительных законов, которые из-за противодействия им со стороны Хаккани в итоге оказываются не законами, а некими необязательными рекомендациями. Или же в каждом из них появляются лазейки, как в вопросах женского образования и трудоустройства, где женщины могут учиться в частных школах платно или в религиозных бесплатно, но и там  предусмотрено светское образование.

*- запрещённые в РФ террористические организации

www.group-telegram.com/ar/semenovkirill.com/8646

6.7K viewsedited  Nov 2 at 15:04

Портрет Сираджуддина Хаккани (глава МВД Афганистана) в New York Times под заголовком: «Самый разыскиваемый боевик становится лучшей надеждой для перемен?»

И это действительно так, потому именно сеть Хаккани* была наиболее близка Аль-Каиде*, но с её представителями действительно связывают надежды на перемены. Таким образом и сама сеть и её лидер это интересный афганский феномен.

Будучи наиболее радикальными в Движении Талибан* в вопросах войны и прибегая к запрещённым методам её ведения, после её окончания хакканисты одновременно оказываются наиболее умеренными в плане государственного строительства.

Возможно это связано с тем, что сеть Хаккани, если говорить о её высших командирах, как правило формировалась из более урбанизированых афганцев, по сравнению с большинством руководства собственно талибов, которое происходит с сельского юга. В результате именно хакканисты проводят, если можно так сказать, более толерантную социальную политику (в сравнении с остальными группами).

Например, именно Хаккани стоял за амнистией многих членов прежней администрации и пытался предотвратить расправы.

То, что запрет на женское образование так долго не могли утвердить в Афганистане также был связан с позицией хакканистов, которые выступали против подобных ограничений.

Собственно из-за позиции Хаккани в стране по сути сложилась компромиссная система,  где т.н. «кандагарская клика» из окружения эмира Ахунзады продвигает всё больше ограничительных законов, которые из-за противодействия им со стороны Хаккани в итоге оказываются не законами, а некими необязательными рекомендациями. Или же в каждом из них появляются лазейки, как в вопросах женского образования и трудоустройства, где женщины могут учиться в частных школах платно или в религиозных бесплатно, но и там  предусмотрено светское образование.

*- запрещённые в РФ террористические организации

BY Kirill Semenov