«Идея того, что достойное приношение иконе должно быть сделано из дорогих, "благородных" материалов, связана вовсе не с тем, что даритель обязан потратить много денег, и не с тем, что храмы рассматривают дары как ресурс. Стоимость мелких изделий из металлических сплавов и серебра невысока. Материальная ценность играет здесь символическую роль — изделие из благородного металла, пусть самое маленькое, драгоценный или полудрагоценный камень, пусть крошечный — все же статусный объект. Пластиковые украшения и искусственные камни воспринимаются как подделка, заведомая дешевка, ширпотреб, а значит недостойный подарок. Неудивительно, что иногда иконам дарят и деньги — редко, но их можно встретить под стеклами киотов. Номинал купюр может быть невысоким: деньги сами по себе (кроме совсем мелких купюр, заведомо "бессмысленных" в покупательском плане) воспринимаются как достойный вклад.»
📚 Читайте о дарах иконам и других вотивных практиках в книге медиевистов Майзульса, Зотова и Антонова «Восковые ноги и железные глаза»
«Идея того, что достойное приношение иконе должно быть сделано из дорогих, "благородных" материалов, связана вовсе не с тем, что даритель обязан потратить много денег, и не с тем, что храмы рассматривают дары как ресурс. Стоимость мелких изделий из металлических сплавов и серебра невысока. Материальная ценность играет здесь символическую роль — изделие из благородного металла, пусть самое маленькое, драгоценный или полудрагоценный камень, пусть крошечный — все же статусный объект. Пластиковые украшения и искусственные камни воспринимаются как подделка, заведомая дешевка, ширпотреб, а значит недостойный подарок. Неудивительно, что иногда иконам дарят и деньги — редко, но их можно встретить под стеклами киотов. Номинал купюр может быть невысоким: деньги сами по себе (кроме совсем мелких купюр, заведомо "бессмысленных" в покупательском плане) воспринимаются как достойный вклад.»
📚 Читайте о дарах иконам и других вотивных практиках в книге медиевистов Майзульса, Зотова и Антонова «Восковые ноги и железные глаза»
For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. He said that since his platform does not have the capacity to check all channels, it may restrict some in Russia and Ukraine "for the duration of the conflict," but then reversed course hours later after many users complained that Telegram was an important source of information. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels.
from ar