Конфликт Пригожина и Беглова переходит на качественно новую стадию. В основном, из-за усиления Пригожина, который теперь видный медийный представитель «партии ястребов», наравне с Кадыровым, Медведевым и Володиным. Поэтому жест этот уже политический, попытка перевода конфликта из-под ковра в публичную плоскость. Кстати, именно этот кейс хорошо демонстрирует, что как ни странно, а «ястребы» сильны скорее медийно, чем аппаратно.
Согласована эта атака или нет, в данном случае не так важно. В любом случае публичное обращение в ГП - это политический конфликт, когда оба актора должны будут использовать свои ресурсы для победы. Беглов, с момента ослабления группы «афонитов» утратил часть влияния, зато Пригожин сильно вырос в плане своих возможностей на федеральном уровне. Силовая поддержка Беглова - регионального уровня, а у Пригожина - теперь федеральная. Срок Беглова подходит к концу и решительный удар был нанесён в публичной плоскости, что серьезно повышает ставки и делает невозможным «тихий выход» из ситуации.
Многие считают, что это неожиданные побочные эффекты от стартовавшего транзита власти, когда усилившиеся группы стараются успеть реализовать свои запросы. Возможно, что это просто авантюра, для которой очень хорошо подобрано время - когда на самом верху всем не до региональной политики. Или конфликт перешёл в ту стадию, когда атака - лучшее средство защиты для Пригожина. В любом случае, это обострение покажет, насколько серьёзные трансформации начались во внутренней политике.
Конфликт Пригожина и Беглова переходит на качественно новую стадию. В основном, из-за усиления Пригожина, который теперь видный медийный представитель «партии ястребов», наравне с Кадыровым, Медведевым и Володиным. Поэтому жест этот уже политический, попытка перевода конфликта из-под ковра в публичную плоскость. Кстати, именно этот кейс хорошо демонстрирует, что как ни странно, а «ястребы» сильны скорее медийно, чем аппаратно.
Согласована эта атака или нет, в данном случае не так важно. В любом случае публичное обращение в ГП - это политический конфликт, когда оба актора должны будут использовать свои ресурсы для победы. Беглов, с момента ослабления группы «афонитов» утратил часть влияния, зато Пригожин сильно вырос в плане своих возможностей на федеральном уровне. Силовая поддержка Беглова - регионального уровня, а у Пригожина - теперь федеральная. Срок Беглова подходит к концу и решительный удар был нанесён в публичной плоскости, что серьезно повышает ставки и делает невозможным «тихий выход» из ситуации.
Многие считают, что это неожиданные побочные эффекты от стартовавшего транзита власти, когда усилившиеся группы стараются успеть реализовать свои запросы. Возможно, что это просто авантюра, для которой очень хорошо подобрано время - когда на самом верху всем не до региональной политики. Или конфликт перешёл в ту стадию, когда атака - лучшее средство защиты для Пригожина. В любом случае, это обострение покажет, насколько серьёзные трансформации начались во внутренней политике.
BY The Гращенков
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"Like the bombing of the maternity ward in Mariupol," he said, "Even before it hits the news, you see the videos on the Telegram channels." Telegram does offer end-to-end encrypted communications through Secret Chats, but this is not the default setting. Standard conversations use the MTProto method, enabling server-client encryption but with them stored on the server for ease-of-access. This makes using Telegram across multiple devices simple, but also means that the regular Telegram chats you’re having with folks are not as secure as you may believe. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm.
from ar
