Приобрел у Гриши Пернавского, издателя, последний экземпляр, как он уверяет. И то потому что название нынче звучит весьма двусмысленно. Книга представляет собой дайджест из кучи источников с историями людей – от простых: библиотекарей, парикмахеров, солдат, до генералитета. Интересно, что всем действующим лицам нет и 50. Вот какой-то тридцатилетний футболист киевского «Динамо» 23 июня идет в медчасть, где медики охают из-за его всего покрытого красными пятнами тела. Футболист месяц как освободился из мест лишения и там заработал себе покраснение кожи и волдыри на нервной почве. Дали месяц отсрочки на лечение. Больше мы про него ничего не узнаем. Или вот история из уже сданного немцам Киева, как женщины из города плыли по Днепру в сторону Бровар, где был огромный лагерь военнопленных, чтобы передать солдатам РККА еду – немцы их вообще не кормили. В общем, картину книга рисует. Ну, а Киев? Я там был в детстве и чуть не потерялся на Крещатике. И больше ни разу не был, а надо было хотя бы на какой-нибудь из майданов съездить ради эмоций политического туриста. И видимо больше уже никогда и не буду, как и на остальной Украине, где могилы родственников.
Приобрел у Гриши Пернавского, издателя, последний экземпляр, как он уверяет. И то потому что название нынче звучит весьма двусмысленно. Книга представляет собой дайджест из кучи источников с историями людей – от простых: библиотекарей, парикмахеров, солдат, до генералитета. Интересно, что всем действующим лицам нет и 50. Вот какой-то тридцатилетний футболист киевского «Динамо» 23 июня идет в медчасть, где медики охают из-за его всего покрытого красными пятнами тела. Футболист месяц как освободился из мест лишения и там заработал себе покраснение кожи и волдыри на нервной почве. Дали месяц отсрочки на лечение. Больше мы про него ничего не узнаем. Или вот история из уже сданного немцам Киева, как женщины из города плыли по Днепру в сторону Бровар, где был огромный лагерь военнопленных, чтобы передать солдатам РККА еду – немцы их вообще не кормили. В общем, картину книга рисует. Ну, а Киев? Я там был в детстве и чуть не потерялся на Крещатике. И больше ни разу не был, а надо было хотя бы на какой-нибудь из майданов съездить ради эмоций политического туриста. И видимо больше уже никогда и не буду, как и на остальной Украине, где могилы родственников.
BY Макулатура
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Ukrainian forces have since put up a strong resistance to the Russian troops amid the war that has left hundreds of Ukrainian civilians, including children, dead, according to the United Nations. Ukrainian and international officials have accused Russia of targeting civilian populations with shelling and bombardments. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. In 2018, Russia banned Telegram although it reversed the prohibition two years later. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. Some people used the platform to organize ahead of the storming of the U.S. Capitol in January 2021, and last month Senator Mark Warner sent a letter to Durov urging him to curb Russian information operations on Telegram.
from ar
