Увидел стенания владельца «Суперджоб» Захарова о том, что якобы в стране слишком много курьеров, а учителей слишком мало – а потому что курьерам платят в 2-3 раза больше, чем учителям. На этом основании он определяет курьеров как ненужную, бесполезную страту (вместо того, чтобы предложить повысить зарплату учителям в 2-3 раза).
Но вообще исследованиям о полезности/бесполезности тех или иных работ уже больше ста лет. И подавляющее их число показывает, что бесполезные в глазах большинства трудящихся – начальство, спортсмены, религиозные служки, банкиры и т.п.
«В своей книге «Теория праздного класса» (1899 год) американский экономист Торстейн Веблен отмечает, что виды деятельности различаются по уровню полезности в зависимости от того, являются ли они производительными. Производительная, полезная работа характерна для представителей низшего класса, а, соответственно, непроизводительная, бесполезная - для представителей праздного (высшего) класса, а также его окружения (подставного праздного класса, который существует только для того, чтобы обслуживать высший класс).
Бесполезные виды деятельности, по мнению Веблена, сосредоточены (но не ограничены ими) в таких сферах, как управление, спорт и развлечения, военное дело, религиозные занятия. Бесполезность деятельности представителей высшего класса выражается в том числе в разных внешних атрибутах, их образе жизни, одежде и др. В теории праздного класса время и доход также оказываются в некоторой степени связанными: бесполезные занятия присущи представителям высшего класса, обладателям больших состояний, которые не должны тратить время на производительную, полезную работу.
Одной из первых попыток количественного измерения бесполезной работы стало исследование нидерландских экономистов. Используя базу данных Международной программы социальных исследований за 1989, 1997, 2005 и 2015 годы из 47 стран с общим объемом выборки более 100 тыс. респондентов, исследователи измеряли число работников, не считающих свою работу социально полезной. Для измерения бесполезности использовался вопрос, в котором измерялась степень согласия с утверждением: «Моя работа полезна для общества». Результаты показывают, что 8% респондентов полностью не согласны с тем, что их работа полезна для общества, 17% – согласились с утверждением частично (т.е. в сумме около 25%). Работники некоммерческого сектора экономики чаще согласны с утверждением о том, что их работа полезна для общества, чем работники финансового, банковского секторов, а также маркетинга.
В исследовании С. Вало, использующего данные исследования «Американское исследование рабочих условий» 2015 года, результаты свидетельствуют, что доля тех, кто считает свою работу социально бесполезной, составляет около 19%. Распределение неравномерно среди представителей различных профессий. Чаще всего свою работу считают полезной работники сферы образования, научные сотрудники, работники сферы здравоохранения».
В России с этим этическим определением сложнее. У нас превалирует представление о том, что «если за работу платят хорошие деньги – она и есть полезная: «Магун и Монусова показали, что в России ценность заработной платы превалирует над ценностью остальных характеристик работы по сравнению с другими странами. Высокий заработок ставился в ущерб интересности работы и самореализации. При этом, например, интересная работа рассматривалась как одна из доминирующих ценностей работы только в странах Западной Европы, Скандинавии, что в том числе может быть связано со сложившимся в них уровнем трудовой культуры, более устойчивым положением работников на рынке труда (меньшее выгорание, более защищённое социальное положение). Работа рассматривается как способ заработать деньги, в связи с чем при ответе на вопрос «продолжили ли вы работать, если бы не нуждались в деньгах?» только 40% россиян отвечали положительно (т.е. разбогатев, 60% россиян бросили бы любую работу)». («Современные подходы к изучению социальной структуры современного российского общества», ИС РАН, 2024)
Увидел стенания владельца «Суперджоб» Захарова о том, что якобы в стране слишком много курьеров, а учителей слишком мало – а потому что курьерам платят в 2-3 раза больше, чем учителям. На этом основании он определяет курьеров как ненужную, бесполезную страту (вместо того, чтобы предложить повысить зарплату учителям в 2-3 раза).
Но вообще исследованиям о полезности/бесполезности тех или иных работ уже больше ста лет. И подавляющее их число показывает, что бесполезные в глазах большинства трудящихся – начальство, спортсмены, религиозные служки, банкиры и т.п.
«В своей книге «Теория праздного класса» (1899 год) американский экономист Торстейн Веблен отмечает, что виды деятельности различаются по уровню полезности в зависимости от того, являются ли они производительными. Производительная, полезная работа характерна для представителей низшего класса, а, соответственно, непроизводительная, бесполезная - для представителей праздного (высшего) класса, а также его окружения (подставного праздного класса, который существует только для того, чтобы обслуживать высший класс).
Бесполезные виды деятельности, по мнению Веблена, сосредоточены (но не ограничены ими) в таких сферах, как управление, спорт и развлечения, военное дело, религиозные занятия. Бесполезность деятельности представителей высшего класса выражается в том числе в разных внешних атрибутах, их образе жизни, одежде и др. В теории праздного класса время и доход также оказываются в некоторой степени связанными: бесполезные занятия присущи представителям высшего класса, обладателям больших состояний, которые не должны тратить время на производительную, полезную работу.
Одной из первых попыток количественного измерения бесполезной работы стало исследование нидерландских экономистов. Используя базу данных Международной программы социальных исследований за 1989, 1997, 2005 и 2015 годы из 47 стран с общим объемом выборки более 100 тыс. респондентов, исследователи измеряли число работников, не считающих свою работу социально полезной. Для измерения бесполезности использовался вопрос, в котором измерялась степень согласия с утверждением: «Моя работа полезна для общества». Результаты показывают, что 8% респондентов полностью не согласны с тем, что их работа полезна для общества, 17% – согласились с утверждением частично (т.е. в сумме около 25%). Работники некоммерческого сектора экономики чаще согласны с утверждением о том, что их работа полезна для общества, чем работники финансового, банковского секторов, а также маркетинга.
В исследовании С. Вало, использующего данные исследования «Американское исследование рабочих условий» 2015 года, результаты свидетельствуют, что доля тех, кто считает свою работу социально бесполезной, составляет около 19%. Распределение неравномерно среди представителей различных профессий. Чаще всего свою работу считают полезной работники сферы образования, научные сотрудники, работники сферы здравоохранения».
В России с этим этическим определением сложнее. У нас превалирует представление о том, что «если за работу платят хорошие деньги – она и есть полезная: «Магун и Монусова показали, что в России ценность заработной платы превалирует над ценностью остальных характеристик работы по сравнению с другими странами. Высокий заработок ставился в ущерб интересности работы и самореализации. При этом, например, интересная работа рассматривалась как одна из доминирующих ценностей работы только в странах Западной Европы, Скандинавии, что в том числе может быть связано со сложившимся в них уровнем трудовой культуры, более устойчивым положением работников на рынке труда (меньшее выгорание, более защищённое социальное положение). Работа рассматривается как способ заработать деньги, в связи с чем при ответе на вопрос «продолжили ли вы работать, если бы не нуждались в деньгах?» только 40% россиян отвечали положительно (т.е. разбогатев, 60% россиян бросили бы любую работу)». («Современные подходы к изучению социальной структуры современного российского общества», ИС РАН, 2024)
BY Толкователь
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” Telegram Messenger Blocks Navalny Bot During Russian Election Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country.
from ar
