Толкователь

Шведский журналист Дагерман Стиг в своей книге «Немецкая осень» - его репортёрские заметки из Германии 1946 года – приводит пример, как проходили суды по денацификации в это время (действие этого суда происходит во Франкфурте-на-Майне):

«Школьный учитель проходит по более лёгкой статье, он был штурмовиком, но особо не высовывался. Маленький бледный мужчина с хорошо поставленной речью отвечает на вопросы, как отличник воскресной школы. Рассказывает о своём безрадостном детстве, прошедшем в бедности, о том, что всегда мечтал стать учителем и уже успел пройти бОльшую часть непростого пути к этой мечте, но тут перед ним встал непростой выбор: выполнить долг, стать членом нацистской организации и добиться всего, о чем мечтал, или отказаться от будущего.
- Я принял решение вступить в эту организацию после множества сомнений и долгих обсуждений с отцом.
- Но почему именно штурмовые отряды?
- Потому что штурмовые отряды, на мой взгляд, были невиннее всего.
- «Die Strasse frei den braunen Bataillonen» - по-вашему, это «невинно»? - спрашивает судья.

Однако у ответчика есть шестеро свидетелей, и все они в один голос твердят о его невиновности: свидетели заверяют судью в том, что ответчик ни разу не был замечен в пронацистских высказываниях, подтверждают, что он слушал иностранные радиостанции (этим, кстати, занимались все обвиняемые), свидетели-евреи говорят, что он всегда дружелюбно относился к евреям (такие свидетели есть у всех обвиняемых - их гонорар составляет около 200 марок каждому (месячное пособие женщине с ребёнком составляло 45 марок – Т)); выступает директор школы, естественно не посещавший его уроков, но при этом на удивление хорошо осведомлённый об их содержании. Под конец выходит девчушка из библиотеки школьной семинарии и рассказывает, что ответчик всегда был честным, готовым на самопожертвование, верным своему долгу, хорошо обращался с книгами, детьми и собаками, а потом начинает рыдать, когда судья жёстко прерывает её и говорит, что это к делу не относится. Наиболее веским основанием для оправдательного приговора школьному учителю становится то, что он дирижировал церковным хором целый год после того, как церковная деятельность стала считаться компрометирующей. Сам прокурор произносит слова в его защиту, и дело закрывают».

Самыми ценными стали в это время т.н. «торговцы нравственностью», как называли их немцы. Это те, кто реально пострадали от режима, а потом за хорошие деньги ходили по судам прикрывать бывших нацистов – как вот этого штурмовика. Это были евреи, бывшие узники концлагерей и тюрем, члены Компартии и Соц-демпартии и т.п. За два месяца продажи таких оправдательных показаний можно было заработать на большую уцелевшую квартиру в центре города.

Ещё понравилось, как смягчающим обстоятельством считалось слушание зарубежного радио (примерно как сейчас читать заблокированные сайты).

www.group-telegram.com/ar/tolk_tolk.com/22740

29.4K viewsJan 14 at 18:19

Шведский журналист Дагерман Стиг в своей книге «Немецкая осень» - его репортёрские заметки из Германии 1946 года – приводит пример, как проходили суды по денацификации в это время (действие этого суда происходит во Франкфурте-на-Майне):

«Школьный учитель проходит по более лёгкой статье, он был штурмовиком, но особо не высовывался. Маленький бледный мужчина с хорошо поставленной речью отвечает на вопросы, как отличник воскресной школы. Рассказывает о своём безрадостном детстве, прошедшем в бедности, о том, что всегда мечтал стать учителем и уже успел пройти бОльшую часть непростого пути к этой мечте, но тут перед ним встал непростой выбор: выполнить долг, стать членом нацистской организации и добиться всего, о чем мечтал, или отказаться от будущего.
- Я принял решение вступить в эту организацию после множества сомнений и долгих обсуждений с отцом.
- Но почему именно штурмовые отряды?
- Потому что штурмовые отряды, на мой взгляд, были невиннее всего.
- «Die Strasse frei den braunen Bataillonen» - по-вашему, это «невинно»? - спрашивает судья.

Однако у ответчика есть шестеро свидетелей, и все они в один голос твердят о его невиновности: свидетели заверяют судью в том, что ответчик ни разу не был замечен в пронацистских высказываниях, подтверждают, что он слушал иностранные радиостанции (этим, кстати, занимались все обвиняемые), свидетели-евреи говорят, что он всегда дружелюбно относился к евреям (такие свидетели есть у всех обвиняемых - их гонорар составляет около 200 марок каждому (месячное пособие женщине с ребёнком составляло 45 марок – Т)); выступает директор школы, естественно не посещавший его уроков, но при этом на удивление хорошо осведомлённый об их содержании. Под конец выходит девчушка из библиотеки школьной семинарии и рассказывает, что ответчик всегда был честным, готовым на самопожертвование, верным своему долгу, хорошо обращался с книгами, детьми и собаками, а потом начинает рыдать, когда судья жёстко прерывает её и говорит, что это к делу не относится. Наиболее веским основанием для оправдательного приговора школьному учителю становится то, что он дирижировал церковным хором целый год после того, как церковная деятельность стала считаться компрометирующей. Сам прокурор произносит слова в его защиту, и дело закрывают».

Самыми ценными стали в это время т.н. «торговцы нравственностью», как называли их немцы. Это те, кто реально пострадали от режима, а потом за хорошие деньги ходили по судам прикрывать бывших нацистов – как вот этого штурмовика. Это были евреи, бывшие узники концлагерей и тюрем, члены Компартии и Соц-демпартии и т.п. За два месяца продажи таких оправдательных показаний можно было заработать на большую уцелевшую квартиру в центре города.

Ещё понравилось, как смягчающим обстоятельством считалось слушание зарубежного радио (примерно как сейчас читать заблокированные сайты).

BY Толкователь