Угроза, которая действительно, в отличие от мифов типа нового роста добычи в США, проектов в Гайане или Бразилии, может нивелировать усилия ОПЕК+ – это запуск на полную мощность трубопровода Trans Mountain в Канаде. Его модернизация началась в 2018 году с целью увеличения пропускной способности с 0,3 млн барр в сутки до 0,89 млн. Новый трубопровод готов на 95% и по планам должен был быть запущен в 2023 году. Магистраль связывает нефтедобывающую провинцию Альберта, где добывается порядка 83% канадской нефти, с мировым рынком. Канада наряду с США пользуется самоограничениями, установленными ОПЕК+, и с 2009 года практически удвоила добычу, которая достигла 4,9 млн барр в сутки, что сопоставимо с половиной от российской добычи. Однако, благодаря усилиям лоббистов из США, запуск нового трубопровода, проходящего по маршруту старого, застопорился минимум на 2 года. Регуляторы «столкнулись с рядом юридических проблем со стороны экологических активистов и групп коренных народов» - скромно сообщает Минэнерго США.
Угроза, которая действительно, в отличие от мифов типа нового роста добычи в США, проектов в Гайане или Бразилии, может нивелировать усилия ОПЕК+ – это запуск на полную мощность трубопровода Trans Mountain в Канаде. Его модернизация началась в 2018 году с целью увеличения пропускной способности с 0,3 млн барр в сутки до 0,89 млн. Новый трубопровод готов на 95% и по планам должен был быть запущен в 2023 году. Магистраль связывает нефтедобывающую провинцию Альберта, где добывается порядка 83% канадской нефти, с мировым рынком. Канада наряду с США пользуется самоограничениями, установленными ОПЕК+, и с 2009 года практически удвоила добычу, которая достигла 4,9 млн барр в сутки, что сопоставимо с половиной от российской добычи. Однако, благодаря усилиям лоббистов из США, запуск нового трубопровода, проходящего по маршруту старого, застопорился минимум на 2 года. Регуляторы «столкнулись с рядом юридических проблем со стороны экологических активистов и групп коренных народов» - скромно сообщает Минэнерго США.
For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. In addition, Telegram now supports the use of third-party streaming tools like OBS Studio and XSplit to broadcast live video, allowing users to add overlays and multi-screen layouts for a more professional look. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise.
from ar
