Тренд роста экономики Германии, локомотива и бенефициара интеграции ЕС, сломался в 2019 году. С тех пор роста нет. Но нет и ярко выраженного падения. Это эффект от бюджетных субсидий на поддержку экономики. Однако долгосрочно такая модель не устойчива. Растущий долг самого финансово дисциплинированного члена ЕС – это путь в никуда и на горизонте в несколько лет замаячит финансовый кризис.
За финансовым кризисом последует и политический, так как модель опирающаяся на дешевую энергию из России, дешевого труда из Польши и бездонного рынка Китая – больше не работает. Альтернативных моделей развития у политиков Европы нет.
Закат зоны евро начался еще десятилетие назад. Все попытки продлить его – за счет печатного станка, войны на Украине, наращивания долгов – игра со временем, - попытки отдалить неминуемый распад единой Европы. Однако со временем количество проблем не уменьшается, а увеличивается. В какой-то момент система пойдет в разнос.
Тренд роста экономики Германии, локомотива и бенефициара интеграции ЕС, сломался в 2019 году. С тех пор роста нет. Но нет и ярко выраженного падения. Это эффект от бюджетных субсидий на поддержку экономики. Однако долгосрочно такая модель не устойчива. Растущий долг самого финансово дисциплинированного члена ЕС – это путь в никуда и на горизонте в несколько лет замаячит финансовый кризис.
За финансовым кризисом последует и политический, так как модель опирающаяся на дешевую энергию из России, дешевого труда из Польши и бездонного рынка Китая – больше не работает. Альтернативных моделей развития у политиков Европы нет.
Закат зоны евро начался еще десятилетие назад. Все попытки продлить его – за счет печатного станка, войны на Украине, наращивания долгов – игра со временем, - попытки отдалить неминуемый распад единой Европы. Однако со временем количество проблем не уменьшается, а увеличивается. В какой-то момент система пойдет в разнос.
Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” "The inflation fire was already hot and now with war-driven inflation added to the mix, it will grow even hotter, setting off a scramble by the world’s central banks to pull back their stimulus earlier than expected," Chris Rupkey, chief economist at FWDBONDS, wrote in an email. "A spike in inflation rates has preceded economic recessions historically and this time prices have soared to levels that once again pose a threat to growth." Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. Although some channels have been removed, the curation process is considered opaque and insufficient by analysts.
from ar
