Главное, что случилось в корпоративном кредитовании после 2022 года - переход на долгосрочные кредиты. Почему важно? Мы много переживаем о росте доли кредитов по плавающей ставке: с 30 до 47% за три года. Но нужно признать, что мы переоценили значимость этого события (как и влияние льготного корпоративного кредитования, но тут сложнее).
Смотрим график. До сентября 2022 года в среднем меньше трети кредитов выдается на срок больше 1 года. Еще 30% выдаются на срок до 1 месяца или до востребования (условно револьверные кредиты на текущие расчеты). 23% выдаются на срок до полугода и оставшиеся 17% - от 180 до 365 дней. То есть до 2022 53% займов имеют срок полгода плюс 30% задолженности по плавающей ставке. С учетом пересечений этих множеств, а также возможного наличия долгосрочных кредитных линий с фиксированной ставкой можем предположить, что примерно 60-70% задолженности кредитного портфеля перекладывает весь процентный риск на заемщиков. Таким образом, роль ключевой ставки в кредитовании корпоративного сектора была крайне высока
Главное, что случилось в корпоративном кредитовании после 2022 года - переход на долгосрочные кредиты. Почему важно? Мы много переживаем о росте доли кредитов по плавающей ставке: с 30 до 47% за три года. Но нужно признать, что мы переоценили значимость этого события (как и влияние льготного корпоративного кредитования, но тут сложнее).
Смотрим график. До сентября 2022 года в среднем меньше трети кредитов выдается на срок больше 1 года. Еще 30% выдаются на срок до 1 месяца или до востребования (условно револьверные кредиты на текущие расчеты). 23% выдаются на срок до полугода и оставшиеся 17% - от 180 до 365 дней. То есть до 2022 53% займов имеют срок полгода плюс 30% задолженности по плавающей ставке. С учетом пересечений этих множеств, а также возможного наличия долгосрочных кредитных линий с фиксированной ставкой можем предположить, что примерно 60-70% задолженности кредитного портфеля перекладывает весь процентный риск на заемщиков. Таким образом, роль ключевой ставки в кредитовании корпоративного сектора была крайне высока
Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. Following this, Sebi, in an order passed in January 2022, established that the administrators of a Telegram channel having a large subscriber base enticed the subscribers to act upon recommendations that were circulated by those administrators on the channel, leading to significant price and volume impact in various scrips. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications.
from ar
