Многих сейчас раздражает, и вполне оправданно, повышенное внимание к Америке в России. Не только к выборам, а вообще. И здесь явная асимметрия: русские люди вовлечены гораздо больше в американскую жизнь и культуру, вообще в ее судьбу, чем американцы в русскую, о которой они едва ли что знают. А если и знают, то исключительно через призму вражды и пропаганды.
Крайне незначительное знание не только о России, но и о себе, да вообще о мире характерная черта американцев. Если ты не специалист (советолог, славист, русолог), а среднестатистический американец, то ты едва ли, что слышал о русской культуре, о ее выдающихся представителях.
У нас не так, мы все знаем об Америке, не будучи специалистами, американистами. Средний уровень знаний гораздо выше, и выше уровень вовлеченности в судьбу Америки. Мы их можем бесконечно проклинать, но почему-то они нам не безразличны. Объяснять это колониальной зависимостью от американской культуры, как иногда бывает, неправильно. Так было всегда, и в Советском Союзе, и до него. Асимметрия была всегда.
Отчасти это объяснимо через мысль Достоевского о всечеловечности русских, которую он почерпнул из личности и творчества Пушкина. Мы можем уподобляться другим, проникая в их глубинную национальную психологию. Мы их понимаем, они нас нет. Русская душа не метафора патриота, это этнокультурная данность. Она также загадочна и непостижима, как загадочна и непостижима вся русская жизнь, как непонятно для всего мира русское бескорыстие, правда, доброта, сердечность. Они нас не хотят знать, потому что не хотят принимать жизни, основанную на подлинно нравственных ценностях, а не «правилах», исходящих из корыстных эгоистических интересов.
А это значит, что между нами никогда не будет мира, мы как бы самой логикой исторической судьбы обречены на извечное противостояние. И «мир» с ними – это поражении для нас. Поэтому девиз русских: борьба до победного конца. И до конца истории, но не того конца, о котором грезил глобалистский мир несколько десятилетий назад, а до истинного конца, который никак не наступает, но всегда не за горами.
Многих сейчас раздражает, и вполне оправданно, повышенное внимание к Америке в России. Не только к выборам, а вообще. И здесь явная асимметрия: русские люди вовлечены гораздо больше в американскую жизнь и культуру, вообще в ее судьбу, чем американцы в русскую, о которой они едва ли что знают. А если и знают, то исключительно через призму вражды и пропаганды.
Крайне незначительное знание не только о России, но и о себе, да вообще о мире характерная черта американцев. Если ты не специалист (советолог, славист, русолог), а среднестатистический американец, то ты едва ли, что слышал о русской культуре, о ее выдающихся представителях.
У нас не так, мы все знаем об Америке, не будучи специалистами, американистами. Средний уровень знаний гораздо выше, и выше уровень вовлеченности в судьбу Америки. Мы их можем бесконечно проклинать, но почему-то они нам не безразличны. Объяснять это колониальной зависимостью от американской культуры, как иногда бывает, неправильно. Так было всегда, и в Советском Союзе, и до него. Асимметрия была всегда.
Отчасти это объяснимо через мысль Достоевского о всечеловечности русских, которую он почерпнул из личности и творчества Пушкина. Мы можем уподобляться другим, проникая в их глубинную национальную психологию. Мы их понимаем, они нас нет. Русская душа не метафора патриота, это этнокультурная данность. Она также загадочна и непостижима, как загадочна и непостижима вся русская жизнь, как непонятно для всего мира русское бескорыстие, правда, доброта, сердечность. Они нас не хотят знать, потому что не хотят принимать жизни, основанную на подлинно нравственных ценностях, а не «правилах», исходящих из корыстных эгоистических интересов.
А это значит, что между нами никогда не будет мира, мы как бы самой логикой исторической судьбы обречены на извечное противостояние. И «мир» с ними – это поражении для нас. Поэтому девиз русских: борьба до победного конца. И до конца истории, но не того конца, о котором грезил глобалистский мир несколько десятилетий назад, а до истинного конца, который никак не наступает, но всегда не за горами.
BY Владимир Варава
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. There was another possible development: Reuters also reported that Ukraine said that Belarus could soon join the invasion of Ukraine. However, the AFP, citing a Pentagon official, said the U.S. hasn’t yet seen evidence that Belarusian troops are in Ukraine. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. I want a secure messaging app, should I use Telegram?
from ar
