В романах Сент-Джон Мандел часто присутствует такая особенность – ей как бы не интересно заниматься повседневной жизнью и объяснениями устройства этой жизни у своих героев. И если в более поздних работах это скрашено оригинальным сеттингом или хитро устроенным сюжетом, в котором просто занятно разбираться, то в «Последнем вечере в Монреале» такого нет. Поэтому столь сильное внимание на себя обращает дистанция между реалиями любой настоящей человеческое жизни, и тем, как свою жизнь ведут персонажи книги. Девушка может без зеркала себя подстричь так, будто вышла из салона красоты. Детектив-расследователь ради того, чтобы найти девочку, жертвует всем своим налаженным бытом и устраивает трагедию на ровном месте. Каким-то образом, переезжая с места на место, героиня всегда находит работу официанткой или еще кем (ха!) и, более того, заработанных денег ей даже хватает на аренду комнаты или квартиры, на походы в кафе (дважды ха!). Мне хотелось бы узнать, по понятным причинам, бывали ли у нее проблемы со здоровьем и кто платит за ее страховку в таком случае? Медицина в США не дешевая.
Впрочем, все это как раз не говорит о том, что книга плохая. То, что я из сегодняшнего моего положения называю багами, вообще-то не баги, а фичи: в своей оторванности от реальности роман как раз очень однороден, внутри мира этой книги все устроено логично и понятно. И, в этом смысле, история могла бы стать основой для сценария условного Карвая – а если бы я прочитал «Последний вечер в Монреале» в том же 2009-м, то, вполне вероятно, он бы мне мог очень, очень понравиться.
В романах Сент-Джон Мандел часто присутствует такая особенность – ей как бы не интересно заниматься повседневной жизнью и объяснениями устройства этой жизни у своих героев. И если в более поздних работах это скрашено оригинальным сеттингом или хитро устроенным сюжетом, в котором просто занятно разбираться, то в «Последнем вечере в Монреале» такого нет. Поэтому столь сильное внимание на себя обращает дистанция между реалиями любой настоящей человеческое жизни, и тем, как свою жизнь ведут персонажи книги. Девушка может без зеркала себя подстричь так, будто вышла из салона красоты. Детектив-расследователь ради того, чтобы найти девочку, жертвует всем своим налаженным бытом и устраивает трагедию на ровном месте. Каким-то образом, переезжая с места на место, героиня всегда находит работу официанткой или еще кем (ха!) и, более того, заработанных денег ей даже хватает на аренду комнаты или квартиры, на походы в кафе (дважды ха!). Мне хотелось бы узнать, по понятным причинам, бывали ли у нее проблемы со здоровьем и кто платит за ее страховку в таком случае? Медицина в США не дешевая.
Впрочем, все это как раз не говорит о том, что книга плохая. То, что я из сегодняшнего моего положения называю багами, вообще-то не баги, а фичи: в своей оторванности от реальности роман как раз очень однороден, внутри мира этой книги все устроено логично и понятно. И, в этом смысле, история могла бы стать основой для сценария условного Карвая – а если бы я прочитал «Последний вечер в Монреале» в том же 2009-м, то, вполне вероятно, он бы мне мог очень, очень понравиться.
BY Все пропустил
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” A Russian Telegram channel with over 700,000 followers is spreading disinformation about Russia's invasion of Ukraine under the guise of providing "objective information" and fact-checking fake news. Its influence extends beyond the platform, with major Russian publications, government officials, and journalists citing the page's posts. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care.
from ar
