<...> Мне снилось, будто у меня четыре отчима, все сразу, но это никого не удивляет, и мы живем монотонно, как трафарет, то есть вот – гудят, вот – деревья, вот – портреты, мы пуританская семья – оригами, как бы все на месте. И живем-живем, очень несмело, потом ужин, за которым первый отчим говорит мне, что полюбил мою мать, потому что она демон, и теперь он тоже гремучий, я хочу его переспросить, но я не в шоке. Тогда заходит второй отчим, он опирается на костыль и сразу, еще в дверях, предупреждает, что сегодня всем мерещится, будто у него костыль, а это не так и костыля нет, я не удивляюсь, кстати, сны всегда само собой разумеются, и по ночам все непротиворечиво, как теорема. И пока второй отчим ковыляет к столу, я слышу, как на этаже выше третий отчим смеется над четвертым…из-за поллюции. Отчимы рядом со мной тоже это слышат и немного усмехаются, потом второй бормочет, мол, это лечится за два дня пиявками, почему он не купит пиявок, бормочет, бормочет, и все – лавина, пробуждение.
(пауза)
Дора: От этого сна у меня до самого вечера ухало сердце и вернулись старые тики, голову как будто дернули вниз за левое ухо. Я ощущала себя зверем, решила, что мать оказалась права, и Бог наказывает меня за распущенность. Я преступница, я умру, как собака – да, совсем тронулась башкой… <...>
<...> Мне снилось, будто у меня четыре отчима, все сразу, но это никого не удивляет, и мы живем монотонно, как трафарет, то есть вот – гудят, вот – деревья, вот – портреты, мы пуританская семья – оригами, как бы все на месте. И живем-живем, очень несмело, потом ужин, за которым первый отчим говорит мне, что полюбил мою мать, потому что она демон, и теперь он тоже гремучий, я хочу его переспросить, но я не в шоке. Тогда заходит второй отчим, он опирается на костыль и сразу, еще в дверях, предупреждает, что сегодня всем мерещится, будто у него костыль, а это не так и костыля нет, я не удивляюсь, кстати, сны всегда само собой разумеются, и по ночам все непротиворечиво, как теорема. И пока второй отчим ковыляет к столу, я слышу, как на этаже выше третий отчим смеется над четвертым…из-за поллюции. Отчимы рядом со мной тоже это слышат и немного усмехаются, потом второй бормочет, мол, это лечится за два дня пиявками, почему он не купит пиявок, бормочет, бормочет, и все – лавина, пробуждение.
(пауза)
Дора: От этого сна у меня до самого вечера ухало сердце и вернулись старые тики, голову как будто дернули вниз за левое ухо. Я ощущала себя зверем, решила, что мать оказалась права, и Бог наказывает меня за распущенность. Я преступница, я умру, как собака – да, совсем тронулась башкой… <...>
At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. The channel appears to be part of the broader information war that has developed following Russia's invasion of Ukraine. The Kremlin has paid Russian TikTok influencers to push propaganda, according to a Vice News investigation, while ProPublica found that fake Russian fact check videos had been viewed over a million times on Telegram. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country.
from ar
