А получается, все эти многие годы Эрдоган терпел, ждал, готовил и готовился к развороту в Сирии, а еще красиво улыбался. Говорил, что надо понять и простить Путина, и дальше ждал и готовился. Покупал дискаунтный газ, С-400, на российские $20 млрд руками «Росатома» построил современную АЭС, ждал и готовился. Продавал свое и перепродавал чужое, делал зерновую сделку и вел параллельный импорт, а потом ждал и готовился. И ведь не предъявишь «дорогому партнеру»: типичный real-geopolitic, к которой Кремль сам так призывал, и ничего личного.
А получается, все эти многие годы Эрдоган терпел, ждал, готовил и готовился к развороту в Сирии, а еще красиво улыбался. Говорил, что надо понять и простить Путина, и дальше ждал и готовился. Покупал дискаунтный газ, С-400, на российские $20 млрд руками «Росатома» построил современную АЭС, ждал и готовился. Продавал свое и перепродавал чужое, делал зерновую сделку и вел параллельный импорт, а потом ждал и готовился. И ведь не предъявишь «дорогому партнеру»: типичный real-geopolitic, к которой Кремль сам так призывал, и ничего личного.
But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. NEWS On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation."
from us
