Провинциальный Петербург столичного художника
Художник Алексей Матвеевич Прокофьев (1867‑1925), ученик А. И. Куинджи, сейчас малоизвестен, впрочем, и до революции в столицах его имя не было на слуху.
Однако открытки с изображениями его Петербурга - в “неоткрыточной” манере, какие-то непарадные, с текстурами холста и краски, с кривоватой перспективой, несоразмерными фигурками, видами спящих окраин - были очень популярны там, где о столице (да и о живописи) знали по открыткам и репродукциям - то-есть почти по всей империи... (В общем-то и я о творчесте А. М. Прокофьева узнала благодаря открыткам - с “Ледовыми трамваями”).
О своей внестоличной славе Алексей Матвеевич узнал, получив приглашение “на должность” в Алатырь, в Чувашии, в голодном 1919. Правда, импульсивный характер художника не способствовал работе инспектором народного образования, потому он занялся преподаванием и организовал курсы рисования для учителей. Хотя и преподаватель он был своеобразный - то стращал учеников, то увлечённо рисовал за них. Но жизнелюбивого добряка любили, а после внезапной смерти, в 1925, почти все его работы купили односельчане на аукционе, в помощь его супруге.
Так до сих пор где-то в сёлах Чувашии хранятся работы петербургской знаменитости с пейзажами тех мест.
(с исп. мат. Н. Головченко, журнал “Филокартия”, 2010 г)
#открытки #живопись
Художник Алексей Матвеевич Прокофьев (1867‑1925), ученик А. И. Куинджи, сейчас малоизвестен, впрочем, и до революции в столицах его имя не было на слуху.
Однако открытки с изображениями его Петербурга - в “неоткрыточной” манере, какие-то непарадные, с текстурами холста и краски, с кривоватой перспективой, несоразмерными фигурками, видами спящих окраин - были очень популярны там, где о столице (да и о живописи) знали по открыткам и репродукциям - то-есть почти по всей империи... (В общем-то и я о творчесте А. М. Прокофьева узнала благодаря открыткам - с “Ледовыми трамваями”).
О своей внестоличной славе Алексей Матвеевич узнал, получив приглашение “на должность” в Алатырь, в Чувашии, в голодном 1919. Правда, импульсивный характер художника не способствовал работе инспектором народного образования, потому он занялся преподаванием и организовал курсы рисования для учителей. Хотя и преподаватель он был своеобразный - то стращал учеников, то увлечённо рисовал за них. Но жизнелюбивого добряка любили, а после внезапной смерти, в 1925, почти все его работы купили односельчане на аукционе, в помощь его супруге.
Так до сих пор где-то в сёлах Чувашии хранятся работы петербургской знаменитости с пейзажами тех мест.
(с исп. мат. Н. Головченко, журнал “Филокартия”, 2010 г)
#открытки #живопись
Не состоявшиеся "типовушки"
Пересматривала на днях подборку журналов “Архитектура СССР” 1950-х годов, и в очередной раз заметила, как явно, ещё до указа о борьбе с “архитектурными излишествами”, был обозначен переход к типовому проектированию.
О московском и ленинградском опыте я писала здесь, а январский номер «Архитектуры…» за 1954 год был посвящен типовому малоэтажному строительству в других городах СССР.
Во вступительной статье, помимо утверждений о «правильности курса», говорилось что идея типизации встречает возражения архитекторов и проектных организаций - предлагающих ограничиться общими схемами секций и каталогами типовых изделий - чтобы не ограничить творческую деятельность архитектора.
Что обсуждали в статьях журнала архитекторы:
Однообразие и “поселковость”, общую невыразительность типовой архитектуры; вопросы оптимальных размеров секций, проблемы унификации архитектурных деталей в разросшемся "Едином каталоге..." , большой вес ж/б конструкций (под этим понимается отсутствие подъемной техники), и в связи с этим невозможность использования ж/б плит и балок.
Интересно, что в статьях архитекторы считают недопустимым применение совмещенных санузлов, особенно в южных широтах, и к слову, сообщают, что “совмещенные санузлы не приняты в типовых решениях проектов Москвы и Ленинграда” (арх. М. Джандиери), так же, как и решения жилых секций без мусоропровода.
Но особенно меня растрогало такое, вроде бы сейчас неоспоримое высказывание:
“Нельзя обязывать авторов с различной творческой индивидуальностью применять детали, разработанные другим архитектором” (арх. И. Елисеев)
Но уже через год с этим разбродом мнений творческих работников было покончено.
Иллюстрации: так видели застройку городов в 1954 "Гипрогор" , "Белгоспроект", "Республиканский проектный институт Латвийской ССР".
Пересматривала на днях подборку журналов “Архитектура СССР” 1950-х годов, и в очередной раз заметила, как явно, ещё до указа о борьбе с “архитектурными излишествами”, был обозначен переход к типовому проектированию.
О московском и ленинградском опыте я писала здесь, а январский номер «Архитектуры…» за 1954 год был посвящен типовому малоэтажному строительству в других городах СССР.
Во вступительной статье, помимо утверждений о «правильности курса», говорилось что идея типизации встречает возражения архитекторов и проектных организаций - предлагающих ограничиться общими схемами секций и каталогами типовых изделий - чтобы не ограничить творческую деятельность архитектора.
Что обсуждали в статьях журнала архитекторы:
Однообразие и “поселковость”, общую невыразительность типовой архитектуры; вопросы оптимальных размеров секций, проблемы унификации архитектурных деталей в разросшемся "Едином каталоге..." , большой вес ж/б конструкций (под этим понимается отсутствие подъемной техники), и в связи с этим невозможность использования ж/б плит и балок.
Интересно, что в статьях архитекторы считают недопустимым применение совмещенных санузлов, особенно в южных широтах, и к слову, сообщают, что “совмещенные санузлы не приняты в типовых решениях проектов Москвы и Ленинграда” (арх. М. Джандиери), так же, как и решения жилых секций без мусоропровода.
Но особенно меня растрогало такое, вроде бы сейчас неоспоримое высказывание:
“Нельзя обязывать авторов с различной творческой индивидуальностью применять детали, разработанные другим архитектором” (арх. И. Елисеев)
Но уже через год с этим разбродом мнений творческих работников было покончено.
Иллюстрации: так видели застройку городов в 1954 "Гипрогор" , "Белгоспроект", "Республиканский проектный институт Латвийской ССР".