- И что было дальше? - спрашиваю старика, усаживаясь на кровать того раненого - с татуировкой. - Как вы спаслись? - Сначала я лежал в молодняке акации и не шевелился, - медленно говорит он. - Когда они улетели, я снял броник, в длину его постелил, снял каску, рядом положил, как будто я там лежу. Дополз до первой точки, нашел там рюкзаки, обложился холодной водой и консервами. Ночью меня уже нашли разведчики, связались с эвакуацией, меня забрали.
- А где вы раньше работали? - спрашиваю я, уже сильно подозревая, что передо мной бездомный, мало что ли я их видела. - Везде, - отвечает старик. - Работал на черноморском побережье, лодки делал, потом уехал в Оренбург, я сам оттуда, устроился стропальщиком, но мне там не понравилось - многие пили, и из четырех человек работали только двое. Потом я смотрел объявления и нашел, что в Подмосковье на завод требуются работники технику собирать. Я уехал туда, но завод попал под санкции. Я увидел рекламу "Ягоды Карелии" и уехал туда. Но попал только на бруснику, работал всего тридцать дней, заплатили мало, ещё десять дней ездил, искал работу, остался там пилить лес. - А потом? - спрашиваю, когда он умолкает. - А потом мне позвонил друг из Твери и сказал, приезжай сюда бани строить, нормальная фирма, не кинут. - А вы? - Я поехал. Жил в квартире его жены, она меня постоянно выгоняла, и я плюнул на все. А потом мне помогала одна девушка, она тоже попала в тяжёлую жизненную ситуацию, раньше работала на заводе бухгалтером. Мы вместе искали работу, она нашла - водителем у фермера и помогала мне. Она - единственная, кто в этом мире делал мне добро просто так. - И вы поэтому ушли в СВО - у вас работы не было? - Да, но в основном я надеялся, что меня хотя бы там не будут кидать на деньги. - И кидали? - Нет, впервые по-человечески обращались. Особенно командир. - А что он делал? - Конфеты мне давал. Говорил - "Угощайся. Бери сколько хочешь".
- Значит, вы были бездомным? - Был. Но я не поэтому пошел в СВО. У меня ещё долг по алиментам. Президент сказал, что эти долги - без срока давности. Дети у меня взрослые, мне надо было алименты все равно заплатить, чтобы приставы от меня отстали. Но и не поэтому я пошел. - А почему? - Родину защищать, - серьезно говорит он. - А вон на кровати Дима лежит, который со мной рюкзаки нес. Почему вы его ни о чем не спрашиваете?
Дима быстро отворачивается к стенке, ведь и он похож на бездомного. Он не хочет, чтобы я пытала его такими же вопросами. Я подхожу к нему, вижу, как дрожат его веки. "Дмитрий, - строго говорю я, - вы почему пошли Родину защищать?". "А?! - как бы спросонья вздрагивает он и выпаливает - По зову сердца!". Всхрапывает, не открывая глаз. Ждёт, когда отойду.
- Тебе повезло, - говорит старику молодой, похожий на кота боец. - Выжил на открытом пространстве. Там - ты на 90 процентов двести. Я тоже выжил. Но за меня хотя бы мама молилась. Вы знаете, что удача - это то, что образовывается дома? - обращается он ко мне. - Мама сильно Богу молится, а он сыну удачу посылает. Поэтому ещё мы свой дом защищаем - там же мама.
- Мне холодно, - говорит старик. - Я три дня не ел, меня трясет. Нет ли у вас одеялка?
Я накрываю его плечи одеялом, опускаю колесико капельницы и по глазам его вижу - он думает, что этого бы с ним никогда не случилось, если б не СВО и если бы он так и оставался бомжом.
- И что было дальше? - спрашиваю старика, усаживаясь на кровать того раненого - с татуировкой. - Как вы спаслись? - Сначала я лежал в молодняке акации и не шевелился, - медленно говорит он. - Когда они улетели, я снял броник, в длину его постелил, снял каску, рядом положил, как будто я там лежу. Дополз до первой точки, нашел там рюкзаки, обложился холодной водой и консервами. Ночью меня уже нашли разведчики, связались с эвакуацией, меня забрали.
- А где вы раньше работали? - спрашиваю я, уже сильно подозревая, что передо мной бездомный, мало что ли я их видела. - Везде, - отвечает старик. - Работал на черноморском побережье, лодки делал, потом уехал в Оренбург, я сам оттуда, устроился стропальщиком, но мне там не понравилось - многие пили, и из четырех человек работали только двое. Потом я смотрел объявления и нашел, что в Подмосковье на завод требуются работники технику собирать. Я уехал туда, но завод попал под санкции. Я увидел рекламу "Ягоды Карелии" и уехал туда. Но попал только на бруснику, работал всего тридцать дней, заплатили мало, ещё десять дней ездил, искал работу, остался там пилить лес. - А потом? - спрашиваю, когда он умолкает. - А потом мне позвонил друг из Твери и сказал, приезжай сюда бани строить, нормальная фирма, не кинут. - А вы? - Я поехал. Жил в квартире его жены, она меня постоянно выгоняла, и я плюнул на все. А потом мне помогала одна девушка, она тоже попала в тяжёлую жизненную ситуацию, раньше работала на заводе бухгалтером. Мы вместе искали работу, она нашла - водителем у фермера и помогала мне. Она - единственная, кто в этом мире делал мне добро просто так. - И вы поэтому ушли в СВО - у вас работы не было? - Да, но в основном я надеялся, что меня хотя бы там не будут кидать на деньги. - И кидали? - Нет, впервые по-человечески обращались. Особенно командир. - А что он делал? - Конфеты мне давал. Говорил - "Угощайся. Бери сколько хочешь".
- Значит, вы были бездомным? - Был. Но я не поэтому пошел в СВО. У меня ещё долг по алиментам. Президент сказал, что эти долги - без срока давности. Дети у меня взрослые, мне надо было алименты все равно заплатить, чтобы приставы от меня отстали. Но и не поэтому я пошел. - А почему? - Родину защищать, - серьезно говорит он. - А вон на кровати Дима лежит, который со мной рюкзаки нес. Почему вы его ни о чем не спрашиваете?
Дима быстро отворачивается к стенке, ведь и он похож на бездомного. Он не хочет, чтобы я пытала его такими же вопросами. Я подхожу к нему, вижу, как дрожат его веки. "Дмитрий, - строго говорю я, - вы почему пошли Родину защищать?". "А?! - как бы спросонья вздрагивает он и выпаливает - По зову сердца!". Всхрапывает, не открывая глаз. Ждёт, когда отойду.
- Тебе повезло, - говорит старику молодой, похожий на кота боец. - Выжил на открытом пространстве. Там - ты на 90 процентов двести. Я тоже выжил. Но за меня хотя бы мама молилась. Вы знаете, что удача - это то, что образовывается дома? - обращается он ко мне. - Мама сильно Богу молится, а он сыну удачу посылает. Поэтому ещё мы свой дом защищаем - там же мама.
- Мне холодно, - говорит старик. - Я три дня не ел, меня трясет. Нет ли у вас одеялка?
Я накрываю его плечи одеялом, опускаю колесико капельницы и по глазам его вижу - он думает, что этого бы с ним никогда не случилось, если б не СВО и если бы он так и оставался бомжом.
BY Сапожник
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The regulator said it has been undertaking several campaigns to educate the investors to be vigilant while taking investment decisions based on stock tips. These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted. Following this, Sebi, in an order passed in January 2022, established that the administrators of a Telegram channel having a large subscriber base enticed the subscribers to act upon recommendations that were circulated by those administrators on the channel, leading to significant price and volume impact in various scrips. Meanwhile, a completely redesigned attachment menu appears when sending multiple photos or vides. Users can tap "X selected" (X being the number of items) at the top of the panel to preview how the album will look in the chat when it's sent, as well as rearrange or remove selected media. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change.
from us
