В Казани прошел странный пикет под лозунгом «За свободу слова и прессы»
В акции участвовали около 30 человек из «Яблока» и «Демократической альтернативы». Напоминаем, что эти партии выступают против независимости Татарстана и поддерживают запрет идей деколонизации, а вместо независимости они пропагандируют «демократизацию» и пересмотр «отношений» с Россией. Хотя у Татарстана нет никаких отношений с Россией — он просто оккупирован.
Свобода слова, но только для тех, кто с Россией — именно такая «свобода слова и прессы» предлагается пикетчиками.
В Казани прошел странный пикет под лозунгом «За свободу слова и прессы»
В акции участвовали около 30 человек из «Яблока» и «Демократической альтернативы». Напоминаем, что эти партии выступают против независимости Татарстана и поддерживают запрет идей деколонизации, а вместо независимости они пропагандируют «демократизацию» и пересмотр «отношений» с Россией. Хотя у Татарстана нет никаких отношений с Россией — он просто оккупирован.
Свобода слова, но только для тех, кто с Россией — именно такая «свобода слова и прессы» предлагается пикетчиками.
Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. It is unclear who runs the account, although Russia's official Ministry of Foreign Affairs Twitter account promoted the Telegram channel on Saturday and claimed it was operated by "a group of experts & journalists." At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. During the operations, Sebi officials seized various records and documents, including 34 mobile phones, six laptops, four desktops, four tablets, two hard drive disks and one pen drive from the custody of these persons.
from us
