Певца Шарлота приговорили к 5,5 года колонии за реабилитацию нацизма и оскорбление чувств верующих. Прокурор отказался от обвинений в экстремизме и уничтожении паспорта.
В последнем слове Шарлот извинился перед всеми за «провокационные видеоролики» и заявил, что «созрел зачать дитя от своей избранницы». Ранее певец отправил покаянное письмо в РПЦ — церковь заявила, что не возражает, если суд простит артиста.
Певца Шарлота приговорили к 5,5 года колонии за реабилитацию нацизма и оскорбление чувств верующих. Прокурор отказался от обвинений в экстремизме и уничтожении паспорта.
В последнем слове Шарлот извинился перед всеми за «провокационные видеоролики» и заявил, что «созрел зачать дитя от своей избранницы». Ранее певец отправил покаянное письмо в РПЦ — церковь заявила, что не возражает, если суд простит артиста.
Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. Anastasia Vlasova/Getty Images For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements.
from us
