Аристотель говорил, что неодушевленные предметы не имеют голоса. Как и мертвые, добавим мы, хотя в начале, кажется, ХХ века пытались придумать прибор, с помощью которого можно было бы слышать голоса мертвых – впрочем, чего только не пытались придумать в начале ХХ века. В любом случае, голоса мертвых существуют в записи, и именно этим записям, этим голосам, этим отголоскам закончившихся жизней (говорят, в американских ситкомах до сих пор звучит смех, записанный десятилетия назад – над современными шутками смеются люди, которых давно нет) – да, этим отголоскам закончившихся жизней посвящена крошечная книжка-эссе Рёко Секигути («Нагори», «961 час в Бейруте») «Голос в темноте» (пер. Алексея Шестакова).
Несмотря на преобладающую вёрстку в столбик и синеватые (от слова blue) буквы, это не стихи, а вовсе даже проза, хоть и крайне лирическая. Сёкигути в свойственной ей меланхоличной манере рассуждает об ушедших близких, ссылается на классиков и вообще пишет так, как и положено писать в пост-зебальдовскую эпоху победившего автофикшна.
Совершенно необязательная, но крайне обаятельная и очень – простите мне это слово – родная проза: ближе к концу Сёкигути пишет, что помнит наизусть номер телефона дедушки, который давно умер, и иногда еле-еле перебарывает желание набрать этот номер – я, правда, телефонов не помню, но никогда не удаляю номера ушедших людей, возможно, из суеверного и плохо объяснимого страха, а возможно, подразумевая когда-нибудь им позвонить.
Аристотель говорил, что неодушевленные предметы не имеют голоса. Как и мертвые, добавим мы, хотя в начале, кажется, ХХ века пытались придумать прибор, с помощью которого можно было бы слышать голоса мертвых – впрочем, чего только не пытались придумать в начале ХХ века. В любом случае, голоса мертвых существуют в записи, и именно этим записям, этим голосам, этим отголоскам закончившихся жизней (говорят, в американских ситкомах до сих пор звучит смех, записанный десятилетия назад – над современными шутками смеются люди, которых давно нет) – да, этим отголоскам закончившихся жизней посвящена крошечная книжка-эссе Рёко Секигути («Нагори», «961 час в Бейруте») «Голос в темноте» (пер. Алексея Шестакова).
Несмотря на преобладающую вёрстку в столбик и синеватые (от слова blue) буквы, это не стихи, а вовсе даже проза, хоть и крайне лирическая. Сёкигути в свойственной ей меланхоличной манере рассуждает об ушедших близких, ссылается на классиков и вообще пишет так, как и положено писать в пост-зебальдовскую эпоху победившего автофикшна.
Совершенно необязательная, но крайне обаятельная и очень – простите мне это слово – родная проза: ближе к концу Сёкигути пишет, что помнит наизусть номер телефона дедушки, который давно умер, и иногда еле-еле перебарывает желание набрать этот номер – я, правда, телефонов не помню, но никогда не удаляю номера ушедших людей, возможно, из суеверного и плохо объяснимого страха, а возможно, подразумевая когда-нибудь им позвонить.
BY Babel books TLV
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. The S&P 500 fell 1.3% to 4,204.36, and the Dow Jones Industrial Average was down 0.7% to 32,943.33. The Dow posted a fifth straight weekly loss — its longest losing streak since 2019. The Nasdaq Composite tumbled 2.2% to 12,843.81. Though all three indexes opened in the green, stocks took a turn after a new report showed U.S. consumer sentiment deteriorated more than expected in early March as consumers' inflation expectations soared to the highest since 1981. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy." And while money initially moved into stocks in the morning, capital moved out of safe-haven assets. The price of the 10-year Treasury note fell Friday, sending its yield up to 2% from a March closing low of 1.73%.
from us