Тату салон. Тусклый свет, запах дезинфекции и краски. Обычный день, казалось бы...
Боец сидит в кресле, спина прямая, как на трибуне стадиона в решающий миг. Мастер работает молча. Игла касается кожи, вписывая имена павших в бою товарищей: Ваня Гном, Слава Чера, Миша Зеленый, Серый Грешник, Дима Бьёрн, Сашка Мэл, Андрей Китаец. Каждое имя - как приговор, как незабитый гол, как остановленный матч.
На предплечье проступают черные буквы - мемориал павших. Список тех, кто остался. Список тех, кого больше нет.
Во взгляде бойца - калейдоскоп воспоминаний: горячее солнце юга, трибуны “СКА-Ростов”, крики болельщиков, взрывы снарядов, горячая кровь товарищей. Два ритма одной жизни...
Игла продолжает свою летопись. Память впечатывается в плоть, как эхо невысказанного крика…
Боец знает, что теперь жить и сражаться ему придется не только за себя, но и за тех, чьи имена теперь - часть его кожи.
Тату салон. Тусклый свет, запах дезинфекции и краски. Обычный день, казалось бы...
Боец сидит в кресле, спина прямая, как на трибуне стадиона в решающий миг. Мастер работает молча. Игла касается кожи, вписывая имена павших в бою товарищей: Ваня Гном, Слава Чера, Миша Зеленый, Серый Грешник, Дима Бьёрн, Сашка Мэл, Андрей Китаец. Каждое имя - как приговор, как незабитый гол, как остановленный матч.
На предплечье проступают черные буквы - мемориал павших. Список тех, кто остался. Список тех, кого больше нет.
Во взгляде бойца - калейдоскоп воспоминаний: горячее солнце юга, трибуны “СКА-Ростов”, крики болельщиков, взрывы снарядов, горячая кровь товарищей. Два ритма одной жизни...
Игла продолжает свою летопись. Память впечатывается в плоть, как эхо невысказанного крика…
Боец знает, что теперь жить и сражаться ему придется не только за себя, но и за тех, чьи имена теперь - часть его кожи.
Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. Sebi said data, emails and other documents are being retrieved from the seized devices and detailed investigation is in progress. In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. On Feb. 27, however, he admitted from his Russian-language account that "Telegram channels are increasingly becoming a source of unverified information related to Ukrainian events."
from us
