В феврале к нам в общежитие в числе многочисленных ежедневных гостей прибыл родственник Ибрагима из Цора, из аварского аула Кабахчел Магомед Асдиев с двумя женщинами азербайджанками. Он был 25 летний молодой человек в расцвете лет, они слегка жизнью потрепанные барышни за 40 лет. Какой-то товар привезли они из Баку в Махачкале продавать. С этим несколько просчитались, желающих приобрести их шмотки не было. Две азербайджанки все время между собой говорили на своем. Магомед с ними говорил на русском. Когда я спросил у него на нашем языке почему с ними на азербайджанском не говоришь он шёпотом сказал:
- Так надо. Я для них аварец, незнающий азербайджанский, так прикольно бывает слушать их сплетни, думают, что не понимаю. Позавчера я забыл свою роль незнающего азербайджанский и посмеялся над какой-то глупостью из их разговора, одна уставилась на меня и говорит другой: «Кажется он начал нас понимать уже». Они несколько совместных поездок сделали, когда с прибылью, в другой раз без прибыли. Однажды, когда ехали с товаром на поезде, Магомет слышит их разговор между собой на азербайджанском, мол зачем эту прибыль делить на три.
Маршрут и Дагестан теперь мы знаем, надо его кинуть и уехать с деньгами говорили барышни между собой. Он выросший в Азербайджане, окончивший там школу лучше них знал азербайджанский. Послушал их заговор и сделал выводы. Когда в Махачкале они сдали товар он покупателю сказал на аварском, чтобы деньги сразу не отдал и назначил время расплатиться на час следующего дня. Азербайджанкам перевёл, что за деньгами надо прийти завтра вечером. Одним словом, то, что они собирались делать ему он сделал им и уехал с деньгами в Россию. После этого недельку деловые женщины из Баку ходили в наше общежитие в поисках своего партнера. Мы не знали где он, он исчез, что он их наказал за не очень честные приёмы, мы потом узнали.
Все наши зимние запасы были съедены до середины зимы друзьями, знакомыми, случайными знакомыми, нас как и прежде спасали университетские и мединститута профилактории и трехразовое питание. В феврале меня избрали председателем профкома факультета. Профком факультета представлял списки нуждающихся студентов в профком ВУЗа, оттуда давали проездные билеты, месячные абонементы на общественный транспорт, талоны для питания в ВУЗовских столовых, материальную помощь за квартал раз по спискам нуждающимся: малоимущим, многодетным, сиротам, по социальному положению студентов. Эта должность относительно подправило моё положение и еда была в достатке.
Однажды Ибрагим говорит, что на вновь образовавшемся рынке на улице Дахадаева, возле мечети требуется ночная охрана, сутки охраняешь, две отдыхаешь, сходим туда посмотреть, там мы не потянем. Напротив Джума Мечети, где сейчас стоит музей «Россия – моя история» было большое открытое пространство куда люди ежедневно возили разных габаритов контейнера, ставили их и торговали. Когда мы спрашивали администрацию, с одного контейнера вышел широкоплечий, здоровый, седой мужик.
- Есть тут свободные места для ночной охраны? – спросил Ибрагим. - Места то есть, только люди, которые сегодня придут, завтра убегут, такие не нужны. Нужны ответственные ребята. - А где мы должны сидеть, полежать, спать? – спрашиваю я. - Какой спать? Спать иди домой, тут надо охранять контейнера, чтобы ничего не своровали тут – сказал седой.
- До утра не спать? А как потом на занятия… - когда я сказал он несколько озлобленный взгляд бросил на меня и дал понять «отвяжись, таких не берем». Меня работа не устроила. Ибрагим договорился и на следующий же день вышел на работу. Через неделю Ибрагим там целую группу наших безработных собрал и стали неплохо «зарабатывать». Привозили с рынка коробки сникерсов, шоколадного масла, чаи, рулеты, одним словом, все самое вкусное, модное и интересное для голодных 90-х. Холодильник наш был битком полный разными сладостями.
У нас была крутая комната, полностью оснащенная бытовой техникой: проигрыватель, магнитофон, холодильник полная едой. Пацаны зажили хорошо. Они не ограничились едой, начали покупать шмотки дорогие.
В феврале к нам в общежитие в числе многочисленных ежедневных гостей прибыл родственник Ибрагима из Цора, из аварского аула Кабахчел Магомед Асдиев с двумя женщинами азербайджанками. Он был 25 летний молодой человек в расцвете лет, они слегка жизнью потрепанные барышни за 40 лет. Какой-то товар привезли они из Баку в Махачкале продавать. С этим несколько просчитались, желающих приобрести их шмотки не было. Две азербайджанки все время между собой говорили на своем. Магомед с ними говорил на русском. Когда я спросил у него на нашем языке почему с ними на азербайджанском не говоришь он шёпотом сказал:
- Так надо. Я для них аварец, незнающий азербайджанский, так прикольно бывает слушать их сплетни, думают, что не понимаю. Позавчера я забыл свою роль незнающего азербайджанский и посмеялся над какой-то глупостью из их разговора, одна уставилась на меня и говорит другой: «Кажется он начал нас понимать уже». Они несколько совместных поездок сделали, когда с прибылью, в другой раз без прибыли. Однажды, когда ехали с товаром на поезде, Магомет слышит их разговор между собой на азербайджанском, мол зачем эту прибыль делить на три.
Маршрут и Дагестан теперь мы знаем, надо его кинуть и уехать с деньгами говорили барышни между собой. Он выросший в Азербайджане, окончивший там школу лучше них знал азербайджанский. Послушал их заговор и сделал выводы. Когда в Махачкале они сдали товар он покупателю сказал на аварском, чтобы деньги сразу не отдал и назначил время расплатиться на час следующего дня. Азербайджанкам перевёл, что за деньгами надо прийти завтра вечером. Одним словом, то, что они собирались делать ему он сделал им и уехал с деньгами в Россию. После этого недельку деловые женщины из Баку ходили в наше общежитие в поисках своего партнера. Мы не знали где он, он исчез, что он их наказал за не очень честные приёмы, мы потом узнали.
Все наши зимние запасы были съедены до середины зимы друзьями, знакомыми, случайными знакомыми, нас как и прежде спасали университетские и мединститута профилактории и трехразовое питание. В феврале меня избрали председателем профкома факультета. Профком факультета представлял списки нуждающихся студентов в профком ВУЗа, оттуда давали проездные билеты, месячные абонементы на общественный транспорт, талоны для питания в ВУЗовских столовых, материальную помощь за квартал раз по спискам нуждающимся: малоимущим, многодетным, сиротам, по социальному положению студентов. Эта должность относительно подправило моё положение и еда была в достатке.
Однажды Ибрагим говорит, что на вновь образовавшемся рынке на улице Дахадаева, возле мечети требуется ночная охрана, сутки охраняешь, две отдыхаешь, сходим туда посмотреть, там мы не потянем. Напротив Джума Мечети, где сейчас стоит музей «Россия – моя история» было большое открытое пространство куда люди ежедневно возили разных габаритов контейнера, ставили их и торговали. Когда мы спрашивали администрацию, с одного контейнера вышел широкоплечий, здоровый, седой мужик.
- Есть тут свободные места для ночной охраны? – спросил Ибрагим. - Места то есть, только люди, которые сегодня придут, завтра убегут, такие не нужны. Нужны ответственные ребята. - А где мы должны сидеть, полежать, спать? – спрашиваю я. - Какой спать? Спать иди домой, тут надо охранять контейнера, чтобы ничего не своровали тут – сказал седой.
- До утра не спать? А как потом на занятия… - когда я сказал он несколько озлобленный взгляд бросил на меня и дал понять «отвяжись, таких не берем». Меня работа не устроила. Ибрагим договорился и на следующий же день вышел на работу. Через неделю Ибрагим там целую группу наших безработных собрал и стали неплохо «зарабатывать». Привозили с рынка коробки сникерсов, шоколадного масла, чаи, рулеты, одним словом, все самое вкусное, модное и интересное для голодных 90-х. Холодильник наш был битком полный разными сладостями.
У нас была крутая комната, полностью оснащенная бытовой техникой: проигрыватель, магнитофон, холодильник полная едой. Пацаны зажили хорошо. Они не ограничились едой, начали покупать шмотки дорогие.
BY Магомед Бисавалиев
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"Markets were cheering this economic recovery and return to strong economic growth, but the cheers will turn to tears if the inflation outbreak pushes businesses and consumers to the brink of recession," he added. "Like the bombing of the maternity ward in Mariupol," he said, "Even before it hits the news, you see the videos on the Telegram channels." Such instructions could actually endanger people — citizens receive air strike warnings via smartphone alerts. Following this, Sebi, in an order passed in January 2022, established that the administrators of a Telegram channel having a large subscriber base enticed the subscribers to act upon recommendations that were circulated by those administrators on the channel, leading to significant price and volume impact in various scrips. In 2018, Russia banned Telegram although it reversed the prohibition two years later.
from us
