Когда я просмотрел презентацию Анисимова, у меня резко пропало настроение писать на неё отзыв. На выступлении он довольно быстро её листал и сопровождал своей речью, и общий шумовой фон создавал иллюзию, что он передаёт некую информацию. Просто из жалости к позорящему свои седины профессору хотелось в это верить.

Глядя на голый скелет презентации, понимаешь, что это совершенно бессистемная россыпь понадёрганных отовсюду образов войны и трупов, которую можно замиксовать под dark ambient и выдать за арт-перформанс. Если в финальной сцене "Иди и смотри" это было художественным представлением неспособности сознания вместить ужас войны, то здесь это представлялось в качестве научного доклада. Потуги на суждения о военных действиях, за которые даже школьник мог бы получить от учителя неуд, можно выбросить, и тогда получится отличный слепок того застывшего кошмара, который остаётся в сухом остатке у человека, воспитанного на стандартном в нашей стране рассказе о блокаде.

Меня некоторое время удивляли туристы, как правило молодые, которые говорили мне сразу при встрече: "Ну что, сейчас про кошмары говорить начнёте, мы уж плакать приготовились". Я сначала думал, что это такая подколка, но потом понял, что они просто были искренни, так как чего-либо иного они не ожидали услышать и пришли за своей порцией "вроде бы полезного" исторического рыбьего жира.

Через несколько дней я выложу наш с Димой Евменовым перевод статьи об исторической травме и памяти, и запись рассказа Анисимова была бы отличной иллюстрацией к ней. Неспособный переварить событие мозг, подобно заезженной пластинке возвращается к одним и тем же образам и идеям, и так же у автора после слабых намёков на связный рассказ всё съезжает к детским трупам и навязчивом повторении фразы: "это будет народное бедствие". Само по себе оно, безусловно, может быть мощным художественным приёмом. Но это не Болеро и тем более не Седьмая симфония, а кататоническое причитание с провалами в галерею страхов, отчасти сообщённых сложившимся нарративом блокады, отчасти подсказанных собственным подсознанием.

Итак, я обещал написать что-то, и вот 10 слайдов - столько влезает в тг-пост. "Познающий не любит погружаться в воду истины не тогда, когда она грязна, но когда она мелкая."

1. Лужский рубеж, как я писал ранее, задержал немцев на целый месяц, грубо говоря, с 12-14 июля по 12-14 августа. Этого немцы точно не "предвидели", и не "обошли", а с большим трудом, на грани отмены наступления, прорвали.

2. Чем конкретно был плох Ворошилов, особенно в сравнении с другими генералами СССР и других стран, автор не сообщил. Вот ссылка на пост, где я этот вопрос затрагивал.

3. Даже не знаю, как сообщить профессору, что у немцев были винтовки, разработанные вообще в 1898 году (с модификацией).

4. Повторять популярный миф, наверное, не так криминально, как пороть адскую чушь про Лужский рубеж. Но это всё же миф.

5. Если бы у немцев были такие пушки уже в сентябре 1941 года, когда было сделано это фото, от Ленинграда ничего бы не осталось. А так это воронка от 250-кг авиабомбы, разорвавшей водопровод. По поводу зевак на артобстрелах - без комментариев.

6. На лекции Анисимов сказал, что линия фронта была там, где стоит этот танк. До реальных немецких позиций от Эрмитажа 13,5км - самое короткое расстояние по прямой. А от Эрмитажа до этого танка - 9,3км. Я бы не стал придираться, но человек в Питере живёт почти 60 лет.

7. "Мансуров свидетельствовал о зверствах фашистов. Уже 18 или 19 сентября 1941 года немцы по приказу коменданта Роота повесили 15 жителей г. Пушкина... В первые дни после прихода немцев в Пушкин к [бургомистру] Уржаеву приходили женщины и жаловались на то, что пьяные немцы врывались ночью в дома русских граждан, грабили ценные вещи и насиловали женщин и девушек."

8. Это 9 мая 1945 года.

9. Главный архитектор Ленинграда Н. Баранов, присутствовавший при этом обсуждении, писал, что было предложение спрятать его на дно Невы, но это сразу признали плохой идеей. В легенды никто не верил.

10. В Лычково погибли 28 детей. Остальные цифры не знаю, откуда вытащены.