Больше нас нет.
Мы никуда не поедем после войны, наши дети не будут лучшими друзьями, мы не сможем больше выпить за старое пройденное.

У меня забрали половину меня. Половину которую я любил всем сердцем. Половину, без которой не представлял себя.
Все кто знал меня, первым вопросом всегда задавался:
-как Сибирь?
..даже родная мать.
Так сложилось что при виде любого человека, я в первую очередь представляю его похорона. Я был на множестве похорон даже тех, кто казался вечным. Так и было.
Только представляя гроб, где лежал мой лучший товарищ, я не мог выразить все что творилось бы в голове. Я узнал о его смерти поминая годовщину гибели товарищей. Сначала я прочел. Начал писать людям по поводу организации похорон, уточнял информацию… потом беспощадно рыдал. Я бы желал себе тысячи смертей, лишь бы избежать этого.

Война - ни Арэс, ни Марс. Война это люди. И только люди несут за это ответственность. Каждый будет отомщен. Пусть ожидание для них окажутся хуже самой язвенной смерти.

Почитал, что у Хована от синьки ноги начали отказывать. Спешу всех обнадежить. У меня нет никаких сомнений, что Юра справится со своими страхами и продолжит пить, даже если откажут не только ноги, но и все остальное тело, а потом и мозг. Все дело в том, что Юра человек мужественный и целеустремленный, так что такие мелочи как отказ ног никогда его не остановят на пути в алкогольную Вальхаллу. По себе знаю, что даже когда лежишь полумертвый в луже кровавой блевотины и буквально умоляешь Бога и врачей спасти тебе жизнь, клянешься никогда больше не пить - ты не более чем самый мерзкий пиздабол во вселенной. Алкоголизм - это билет в один конец. Ты умираешь либо от синьки, либо, если бросил пить, умираешь от скуки, так как ничего кроме алкашки тебя больше радовать не будет, как бы ты себя не обманывал. Так что про синьку могу сказать одно - никогда не начинайте, иначе потом будете считать отказывающие органы и конечности.

Наши везде

Я хотел бы переехать в Пермь.

Устроил бы рейв-вечеринку в микрорайоне «Кислотные Дачи». Любовался бы деревянной дачей Синакевича. Фотографировался бы со всеми медведями на пути и считал, что их больше, чем в Берлине. Сплавлялся бы по Чусовой и Вишере.

Пил бы кофе на заводе Шпагина и вспоминал, что здесь работал Александр Грин. Называл бы Пермь Юрятиным. Играл бы в «Человеколося». Катался бы на городской электричке от Банной Горы до Краснокамска. Подписался бы на «Слушай соловья» и исследовал долины малых рек Перми.

Считал бы город культурной столицей Урала. Прогуливался бы по берегам Стикса. Ездил бы в Соликамск, Покчу, Чердынь и Ныроб проникаться Пермью Великой. Готовил бы пистики и посикунчики. Отдыхал бы в Хохловке.

Рассказывал бы страшилки про башню смерти. Учил бы приезжих говорить «Перьмь» и «перьмяк». Пил бы кефир «Ашатли» и скучал бы по «Пермскому губернскому». Зимой ездил бы в Белогорский монастырь. Разбивал бы палатку у мыса Стрелка.

Читал бы детям рассказы Евгения Пермяка. За полгода покупал бы билеты на Дягилевский фестиваль. Наблюдал бы за очередью из желающих сделать селфи у «Счастья не за горами». Ел бы пиццу в Старокирпичном переулке. Следил бы за производством ПД-8 и ПД-14.

Болел бы за «Парму». Плавал бы на лодке на Мотовилихинском пруду. Искал бы древности пермского геологического периода. Загорал бы на пляже в Усть-Качке. Хранил бы в облаке снимки деревянных домов Висима.

Покупал бы украшения в зверином стиле. Ходил бы в художественную галерею ради пермских богов. Слушал бы Теодора Курентзиса. Посмотрел бы все спектакли Театра-Театра и «У моста».

Катался бы на велосипеде по Черняевскому лесу. Играл бы в баскетбол на набережной. Вспоминал бы «Пермские ворота» Полисского и остановки Лебедева. Возил бы группы москвичей в Молебку.

Называл бы Кунгур чайной столицей. Заглядывал бы в музей Пастернака во Всеволодо-Вильве. Пил бы чай из суксунского самовара. Смотрел бы в Губахе балет на закате.

Гордился бы роботами «Промобота». Отправлял бы друзьям мармелад «Лаврушин», вязовские пряники, пермские конфеты и яблочные пастилки. Держал бы под подушкой книгу Абашева «Пермь как текст». Считал бы Волгу притоком Камы.

Пермь, жди.

Альтушки берите пушки у Кишлака дома

Партийцы, находящиеся сейчас на фронте, записали приветственные ролики к участникам съезда Партии. Под фонк, конечно же. Смотрим.

Дикое дерево
Заявление партии «Другая Россия Э.В. Лимонова» по культурной политике

Культура должна расти как дикое дерево — подстригать его недопустимо. Расплодившиеся надзиратели за культурой под видом борьбы за нравственность навязывают русскому народу безвкусный официоз, а всё выходящее за рамки их узкого воображения желают запретить. Так настоящий патриотизм подменяется ханжеством.

Попытка приструнить культуру — всегда риск её потерять, а значит и проиграть борьбу за умы. Отмена и травля культурных деятелей отворачивает от страны молодых людей. Из попавших под преследования безобидных артистов и блогеров, прежде далеких от политики, государство само создает себе врагов. Это работа против интересов России.

Мы требуем лишить государственного финансирования надзирающих за культурой цензоров и перестать обращать внимание на «общественников» с кругозором отставного фельдфебеля. Следует прекратить всю эту насквозь лживую «борьбу за нравственность». Нельзя преследовать людей за их творчество и образ жизни.

Государству следует наказывать только тех деятелей культуры, кто призывает к развалу России и во время войны открыто поддерживает врага.

По-настоящему ценные плоды искусства вырастают лишь в атмосфере свободы. Только русский народ должен решать, что ему слушать, читать и смотреть.

Принято съездом Партии 30.11.2024

Посмотрите ещё одно видеоприветствие делегатам съезда от нашего земляка, нацбола и воина. Оно крутое, как и наш товарищ.

-Чел, ты не можешь взять чужой ствол с обвесами и сфоткаться на рандом заброшке в нескольких км от фронта, понтуясь тем что ты дохуя ебал воевал

-Могу😎

В моем рассказе для второй книги Z есть небольшой эпизод связанный с Сибирью. Когда я писал эти строки, он ещё не получил ранение, от которого умер спустя несколько месяцев. Сегодня у Сибири 9 дней. Эпизод начинается с фразы «следующим был Сибирь». Тогда я имел ввиду, следующим кому я позвонил, но теперь читается иначе.

«Следующим был Сибирь. Тройка Краснодар-Бледный-Сибирь считалась легендарной среди первой волны добровольцев. Юг-Урал-Сибирь. Три абсолютно разных человека, но настолько органичных, когда вместе. Готовые персонажи для роуд-муви и ситкома. Харизматичный хач-альфа, маленький омега, двухметровый самоироничный и загадочный сигма с пышными волосами. Когда статья о дискредитации армии станет неактуальна, я обязательно напишу этот ситком.

— Несмотря на свою внешность, вес, размер, он был конченный, ну в хорошем смысле конченный, — говорил Сибирь (не в будущем ситкоме, а в трубку), — Спасибо вам, что вырастили его таким. Он искал смерть, и он её нашел, как бы это не было грустно.

Сибирь знал, о чем говорил, потому что был точно таким же. Они побросали свои мирные небезуспешные жизни, чтобы найти героическую смерть. В ожидании её они рискуют, отдыхают под звуки разрывов, дурачатся. В редких побеждает разум, желание принести больше пользы, банально подольше пожить и оставить потомство. Они совершают попытки вырваться, но всегда возвращаются.

— Если я помру, мы там с Бледным будем зажигать, в аду, в раю или в Валгалле, не знаю. Приколов будет уйма.

— Такого не должно быть, ведь ты пообещал приехать к нашей маме, — говорила Алёна.

— Да, — слабо веря в это соглашался Сибирь.

— Береги себя, не будь лохом и возвращайся домой целым и невредимым, — Алёна потихоньку училась нашему ужасному юмору.»

Надеюсь им там действительно весело.