Под эту же тематику гр. Гельфанд М.С. технично подвёрстывает и лоббизм транснациональных корпораций и ГМО-бизнеса:
«Отдельно есть еще элемент какого-то государственного мракобесия. Закон о ГМО, который в прошлом году приняли, убивает целую область биотехнологии, он абсолютно бессмысленный, но кто-то его продавил.»
Будет ли аргументация «бессмысленности» закона? Будет ли аргументация необходимости этой «целой области биотехнологии»? Будет ли анализ соотношения того, насколько этот закон работает барьером для ввоза ГМО-продукции западных монстров, и нужен ли этот барьер? Ну что вы, зачем? Если запрещают что-то что выгодно и полезно для Запада – того самого, благословенного, где папаня и дедуля гр. Гельфанда М.С. обретают свой покой, в том числе и вечный – то это мракобесие!
А еще, задумайтесь, не на протекционизме и лоббизме ли западного импорта строится и железобетонно укореняется это пресловутое «отставание»? Не палится ли сейчас гр. Гельфанд М.С., когда он так яростно защищает право гегемона свободно ввозить в Россию иностранную ГМО-продукцию и одновременно картинно сокрушается об отставании, в том числе, отечественной биоинженерии? Это похоже на банальное шулерство, не находите?
6. Наговорил в 2015-2017 годах 90, 91, 92, 93, 94, 95, 96 Весь Гельфанд здесь
Под эту же тематику гр. Гельфанд М.С. технично подвёрстывает и лоббизм транснациональных корпораций и ГМО-бизнеса:
«Отдельно есть еще элемент какого-то государственного мракобесия. Закон о ГМО, который в прошлом году приняли, убивает целую область биотехнологии, он абсолютно бессмысленный, но кто-то его продавил.»
Будет ли аргументация «бессмысленности» закона? Будет ли аргументация необходимости этой «целой области биотехнологии»? Будет ли анализ соотношения того, насколько этот закон работает барьером для ввоза ГМО-продукции западных монстров, и нужен ли этот барьер? Ну что вы, зачем? Если запрещают что-то что выгодно и полезно для Запада – того самого, благословенного, где папаня и дедуля гр. Гельфанда М.С. обретают свой покой, в том числе и вечный – то это мракобесие!
А еще, задумайтесь, не на протекционизме и лоббизме ли западного импорта строится и железобетонно укореняется это пресловутое «отставание»? Не палится ли сейчас гр. Гельфанд М.С., когда он так яростно защищает право гегемона свободно ввозить в Россию иностранную ГМО-продукцию и одновременно картинно сокрушается об отставании, в том числе, отечественной биоинженерии? Это похоже на банальное шулерство, не находите?
6. Наговорил в 2015-2017 годах 90, 91, 92, 93, 94, 95, 96 Весь Гельфанд здесь
Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. The regulator took order for the search and seizure operation from Judge Purushottam B Jadhav, Sebi Special Judge / Additional Sessions Judge. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications.
from br
