На ямальского сенатора Ледкова пожаловались в Минюст. Члены ассоциации коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока, которую возглавляет Ледков, обвиняют его в нарушениях устава организации и расстановке на руководящие должности посторонних людей. Кроме того, жалобщики подозревают сенатора в подтасовке итогов голосований на съездах АКМНСС и ДВ. По их мнению, под угрозой находится легитимность выборов нового президента ассоциации (пройдут весной 2025 г.).
Ледков намерен сохранить пост главы за собой, но этому активно сопротивляются сообщества КМНС из разных регионов страны. Основным оппонентом ямальского политика стал его югорский коллега – первый вице-президент АКМНСС и ДВ, сенатор Новьюхов. Он заявил, что считает Ледкова неэффективным управленцем и намерен сам занять его место.
На ямальского сенатора Ледкова пожаловались в Минюст. Члены ассоциации коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока, которую возглавляет Ледков, обвиняют его в нарушениях устава организации и расстановке на руководящие должности посторонних людей. Кроме того, жалобщики подозревают сенатора в подтасовке итогов голосований на съездах АКМНСС и ДВ. По их мнению, под угрозой находится легитимность выборов нового президента ассоциации (пройдут весной 2025 г.).
Ледков намерен сохранить пост главы за собой, но этому активно сопротивляются сообщества КМНС из разных регионов страны. Основным оппонентом ямальского политика стал его югорский коллега – первый вице-президент АКМНСС и ДВ, сенатор Новьюхов. Он заявил, что считает Ледкова неэффективным управленцем и намерен сам занять его место.
Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. "He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from br
