Как нам кажется, именно этот вопрос станет предметом взаимных компромиссов между Русской и Украинской Православными Церквями. В РПЦ прекрасно осознают, что интеграция в свой состав епархий «независимой и самостоятельной в своём управлении» УПЦ, с юридической точки зрения, может оспариваться точно так же, как решение Собора в Феофании о Мироварении или присвоении себе права организовывать приходы за границей. Другое дело, что и первое, и второе произошло исключительно в контексте войны, а не «от хорошей жизни». Объективно – за три года войны РПЦ никак не смогла бы снабдить Украинскую Церковь Миром. Также объективно – УПЦ не может ни физически, ни фактически влиять на происходящее в епархиях, которые теперь находятся на подконтрольных России территориях.
В связи с этим, упомянутые темы вполне могут стать взаимоусмиряющими. То есть, РПЦ смирится с расширениями канонических полномочий УПЦ, а УПЦ взамен откажется от притязаний на часть своих восточно-украинских епархий. При этом, сохранится статус-кво, при котором УПЦ остаётся «самостоятельной и независимой», но канонически подчинённой Русской Православной Церкви. Стоит также признать, что нынешние настроения внутри УПЦ в отношении РПЦ всё-таки указывают на то, что процесс условного потепления будет очень долгим. В РПЦ это также понимают, поэтому никто не будет рубить с плеча. Это не выгодно Московской патриархии и потому, что любое резкое движение может всё-таки подтолкнуть часть УПЦ в объятия Фанара, который только этого и ждёт.
И политическое, и церковное
Таким образом, послевоенное будущее Украинской Православной Церкви будет напрямую зависеть от политического и церковного факторов. С политической точки зрения, УПЦ необходимо добиться отмены антицерковного закона №3894, чтобы не потерять юридического статуса внутри страны. Этот вопрос, как кажется, имеет совместное понимание и у России, и у США. Россия поднимет его во время переговоров по понятным причинам, а США – из-за изменения внутренней политики в данном отношении и мессианского курса Дональда Трампа. Отказ нового украинского правительства от репрессий в отношении УПЦ, сделает Церковь более свободной в своём развитии, что, как результат, повлияет на благосостояние ПЦУ, как основного оппонента.
Что же касается церковного фактора, - нет никаких сомнений, что тонкая церковная дипломатия не даст возможности сформировать ещё один очаг напряжения в структуре РПЦ, учитывая тот факт, что аналогичные с Украиной проблемы весьма ясно предвидятся в Прибалтике и Молдове. Кроме того, после войны никуда не исчезнут притязания на Украину Фанара, в связи с чем Украинская Православная Церковь останется форпостом, ограничивающим расширение «эллинского мира» на каноническую территорию РПЦ.
Как нам кажется, именно этот вопрос станет предметом взаимных компромиссов между Русской и Украинской Православными Церквями. В РПЦ прекрасно осознают, что интеграция в свой состав епархий «независимой и самостоятельной в своём управлении» УПЦ, с юридической точки зрения, может оспариваться точно так же, как решение Собора в Феофании о Мироварении или присвоении себе права организовывать приходы за границей. Другое дело, что и первое, и второе произошло исключительно в контексте войны, а не «от хорошей жизни». Объективно – за три года войны РПЦ никак не смогла бы снабдить Украинскую Церковь Миром. Также объективно – УПЦ не может ни физически, ни фактически влиять на происходящее в епархиях, которые теперь находятся на подконтрольных России территориях.
В связи с этим, упомянутые темы вполне могут стать взаимоусмиряющими. То есть, РПЦ смирится с расширениями канонических полномочий УПЦ, а УПЦ взамен откажется от притязаний на часть своих восточно-украинских епархий. При этом, сохранится статус-кво, при котором УПЦ остаётся «самостоятельной и независимой», но канонически подчинённой Русской Православной Церкви. Стоит также признать, что нынешние настроения внутри УПЦ в отношении РПЦ всё-таки указывают на то, что процесс условного потепления будет очень долгим. В РПЦ это также понимают, поэтому никто не будет рубить с плеча. Это не выгодно Московской патриархии и потому, что любое резкое движение может всё-таки подтолкнуть часть УПЦ в объятия Фанара, который только этого и ждёт.
И политическое, и церковное
Таким образом, послевоенное будущее Украинской Православной Церкви будет напрямую зависеть от политического и церковного факторов. С политической точки зрения, УПЦ необходимо добиться отмены антицерковного закона №3894, чтобы не потерять юридического статуса внутри страны. Этот вопрос, как кажется, имеет совместное понимание и у России, и у США. Россия поднимет его во время переговоров по понятным причинам, а США – из-за изменения внутренней политики в данном отношении и мессианского курса Дональда Трампа. Отказ нового украинского правительства от репрессий в отношении УПЦ, сделает Церковь более свободной в своём развитии, что, как результат, повлияет на благосостояние ПЦУ, как основного оппонента.
Что же касается церковного фактора, - нет никаких сомнений, что тонкая церковная дипломатия не даст возможности сформировать ещё один очаг напряжения в структуре РПЦ, учитывая тот факт, что аналогичные с Украиной проблемы весьма ясно предвидятся в Прибалтике и Молдове. Кроме того, после войны никуда не исчезнут притязания на Украину Фанара, в связи с чем Украинская Православная Церковь останется форпостом, ограничивающим расширение «эллинского мира» на каноническую территорию РПЦ.
#От_редакции
BY Raskolam.net
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. Ukrainian President Volodymyr Zelensky said in a video message on Tuesday that Ukrainian forces "destroy the invaders wherever we can." Apparently upbeat developments in Russia's discussions with Ukraine helped at least temporarily send investors back into risk assets. Russian President Vladimir Putin said during a meeting with his Belarusian counterpart Alexander Lukashenko that there were "certain positive developments" occurring in the talks with Ukraine, according to a transcript of their meeting. Putin added that discussions were happening "almost on a daily basis." At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. After fleeing Russia, the brothers founded Telegram as a way to communicate outside the Kremlin's orbit. They now run it from Dubai, and Pavel Durov says it has more than 500 million monthly active users.
from br
