Реальное число убитых в секторе Газе мирных жителей может быть почти в 5 раз выше даже цифр Минздрава анклава (на сегодня порядка 38,2 тыс. – в Израиле данные оспаривают) и достигать 186 тыс. человек (8% от всего населения). Это выводы исследования ведущего в мире медицинского журнала Lancet. Жертвы, порядка ¾ которых - женщины и дети, растут из-за гуманитарной катастрофы (повсеместного разрушения учреждений здравоохранения, острого дефицита чистой воды, еды и медикаментов, а также невозможности разобрать завалы). По данным ООН, под обломками зданий могут находиться около 10 тыс. погибших. За 9 месяцев войны в секторе Газа разрушена половина всех построек, местами почти все. По оценкам ВОЗ, 80% гражданской инфраструктуры осажденного сектора (дома, больницы, школы, водопроводы и водоочистные сооружения) уничтожено или серьезно повреждено.
Реальное число убитых в секторе Газе мирных жителей может быть почти в 5 раз выше даже цифр Минздрава анклава (на сегодня порядка 38,2 тыс. – в Израиле данные оспаривают) и достигать 186 тыс. человек (8% от всего населения). Это выводы исследования ведущего в мире медицинского журнала Lancet. Жертвы, порядка ¾ которых - женщины и дети, растут из-за гуманитарной катастрофы (повсеместного разрушения учреждений здравоохранения, острого дефицита чистой воды, еды и медикаментов, а также невозможности разобрать завалы). По данным ООН, под обломками зданий могут находиться около 10 тыс. погибших. За 9 месяцев войны в секторе Газа разрушена половина всех построек, местами почти все. По оценкам ВОЗ, 80% гражданской инфраструктуры осажденного сектора (дома, больницы, школы, водопроводы и водоочистные сооружения) уничтожено или серьезно повреждено.
That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website.
from br
