На постсоветском пространстве нигде ни у кого не получился ни федерализм, ни за очень редким исключением наладить нормальные отношения центра с бывшими автономиями, с этническими и религиозными меньшинствами. Проблема сопровождала уже развал СССР. Были свои объективные причины и субъективные усугубляющие факторы. Да, во многом не получилось из-за того, что кто-то более сильный извне использовал автономии и меньшинства, разжигая противоречия в своих интересах. «Старший брат» часто явно создавал таким образом проблемы «младшим», разыгрывая «мельчайших». Еще Горбачев пытался давить автономиями на республики. Но, с другой стороны, подгорало порой и по внутренним причинам - от неоимперских комплексов, романтики до, мягко говоря, недальновидности. Покидая СССР, республики, наверное, меньше всего думали про свои автономии и меньшинства. В той же РФ не хотели понимать, что очень скоро окажутся на месте союзного центра, у которого уходила из-под ног почва, когда в самом начале 90х грубо вмешивались в политику новых государств Южного Кавказа, Центральной Азии и др. Изначально мало у кого наблюдался серьезный настрой решать вопрос по европейским стандартам. Не до того было. Никто в суматохе новых политик и экономик не считал приоритетом выстраивать систему внутренних долгосрочных отношений. Полагались, как правило, на силу, которая сама по себе редко дает стратегическое решение. Слишком сложно это оказалось. Но жизнь заставила. Теперь вторая попытка.
На постсоветском пространстве нигде ни у кого не получился ни федерализм, ни за очень редким исключением наладить нормальные отношения центра с бывшими автономиями, с этническими и религиозными меньшинствами. Проблема сопровождала уже развал СССР. Были свои объективные причины и субъективные усугубляющие факторы. Да, во многом не получилось из-за того, что кто-то более сильный извне использовал автономии и меньшинства, разжигая противоречия в своих интересах. «Старший брат» часто явно создавал таким образом проблемы «младшим», разыгрывая «мельчайших». Еще Горбачев пытался давить автономиями на республики. Но, с другой стороны, подгорало порой и по внутренним причинам - от неоимперских комплексов, романтики до, мягко говоря, недальновидности. Покидая СССР, республики, наверное, меньше всего думали про свои автономии и меньшинства. В той же РФ не хотели понимать, что очень скоро окажутся на месте союзного центра, у которого уходила из-под ног почва, когда в самом начале 90х грубо вмешивались в политику новых государств Южного Кавказа, Центральной Азии и др. Изначально мало у кого наблюдался серьезный настрой решать вопрос по европейским стандартам. Не до того было. Никто в суматохе новых политик и экономик не считал приоритетом выстраивать систему внутренних долгосрочных отношений. Полагались, как правило, на силу, которая сама по себе редко дает стратегическое решение. Слишком сложно это оказалось. Но жизнь заставила. Теперь вторая попытка.
Some people used the platform to organize ahead of the storming of the U.S. Capitol in January 2021, and last month Senator Mark Warner sent a letter to Durov urging him to curb Russian information operations on Telegram. As the war in Ukraine rages, the messaging app Telegram has emerged as the go-to place for unfiltered live war updates for both Ukrainian refugees and increasingly isolated Russians alike. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from br
