Многонационалия В сущности, проблема нынешней Украины проста, как грабли: дело в том, что в ее государственном устройстве, доставшемся в наследство от СССР, имеется один органический порок. Украина, являясь по факту многонациональным государством, управляется как унитарное и мононациональное.
Что такое «национальность» и как ее определять – благодатная тема для самых многообразных споров, в этом деле каждый мнит себя экспертом, да и есть целые научные школы, которые по-разному отвечают на этот вопрос. Взять даже знакомых нам «русских националистов» - у каждых двух националистов три мнения о том, как понять, кто «русский», и мы можем наблюдать год за годом непрекращающиеся «срачи» по этому поводу.
Можно спорить, а можно выделить один бесспорный признак, определяющий национальность – это язык, и просто признать, что Украина многонациональна хотя бы потому, что на ее территории есть в товарных количествах люди, признающие своим родным украинский, и есть люди, признающие своим родным русский язык. Вот и всё. И при этом своей Конституцией и всем бюрократическим антуражем Украина игнорировала данное обстоятельство, усиленно делая вид, что никакого русского языка на госуровне не существует.
Как данная проблема компенсировалась в бытность СССР? Русскоязычные на территории УССР не чувствовали себя ущемленными, так как де-факто их русский был на равных правах с украинским, в качестве основного языка Союза и «языка межнационального общения». После 1991 русский свой статус «языка СССР» утратил, а ничего взамен Украина не предложила. Всё, видимо, надеялась, что «и так сойдет».
А «так» не сошло. Русскоязычные не вымерли в одночасье, а переучиться на «смежный» украинский разные люди могут с разным успехом. Для кого-то это не составляет труда, а для кого-то – что-то вроде необходимости постоянно при ходьбе подворачивать ЗДОРОВУЮ ногу. Очень утомляет.
Нельзя многонациональной страной управлять так же, как мононациональной. Нужно или давать нацменьшиснтвам реальную автономию, или ждать, пока они восстанут, после чего постараться закатать их всех в асфальт – и дальше уже счастливо жить в вожделенном мононациональном государстве. Очень похоже, что Украина выбрала второй вариант.
Это ошибка. Ошибка хотя бы потому, что у вас и у нацменьшинства есть циничный сосед, который оказался не прочь поиграть на органической слабости украинского государственного устройства. Для циничного соседа Украина подобрала обидную кличку (почему-то из русского языка) – но этого, увы, недостаточно для того, чтобы проблему устранить.
Устранить проблему можно, только изменив неудачное государственное устройство.
Пока украинцы никак не могут понять, что сила Путина в их противостоянии – вовсе не танки и не «отпускники». Его сила – это украинская слабость. Слабое место в самой структуре государства. И Путин-Пуйло будет бить в эту точку до тех пор, пока Украина не развалится. А это случится – мы видим, что Украина уже трещит, побежали змейки…
Слабое место надо устранять. Решение перед носом – признать, что Украина является многонациональным государством. Признать ОЧЕВИДНОЕ. Не «наступить на горло собственной песне», не «встать на колени перед агрессором», а признать РЕАЛЬНОСТЬ. Выйти из мира грез.
И это необходимо хотя бы потому, что «закатать в асфальт» русскоязычное меньшинство Украине никто не даст. То есть второго (возможно, более желанного, я понимаю) решения эта проблема не имеет.
Думайте быстрее (2015)
Написал ровно 10 лет назад, день в день. Как видим, быстрее думать никто не почесался.
Многонационалия В сущности, проблема нынешней Украины проста, как грабли: дело в том, что в ее государственном устройстве, доставшемся в наследство от СССР, имеется один органический порок. Украина, являясь по факту многонациональным государством, управляется как унитарное и мононациональное.
Что такое «национальность» и как ее определять – благодатная тема для самых многообразных споров, в этом деле каждый мнит себя экспертом, да и есть целые научные школы, которые по-разному отвечают на этот вопрос. Взять даже знакомых нам «русских националистов» - у каждых двух националистов три мнения о том, как понять, кто «русский», и мы можем наблюдать год за годом непрекращающиеся «срачи» по этому поводу.
Можно спорить, а можно выделить один бесспорный признак, определяющий национальность – это язык, и просто признать, что Украина многонациональна хотя бы потому, что на ее территории есть в товарных количествах люди, признающие своим родным украинский, и есть люди, признающие своим родным русский язык. Вот и всё. И при этом своей Конституцией и всем бюрократическим антуражем Украина игнорировала данное обстоятельство, усиленно делая вид, что никакого русского языка на госуровне не существует.
Как данная проблема компенсировалась в бытность СССР? Русскоязычные на территории УССР не чувствовали себя ущемленными, так как де-факто их русский был на равных правах с украинским, в качестве основного языка Союза и «языка межнационального общения». После 1991 русский свой статус «языка СССР» утратил, а ничего взамен Украина не предложила. Всё, видимо, надеялась, что «и так сойдет».
А «так» не сошло. Русскоязычные не вымерли в одночасье, а переучиться на «смежный» украинский разные люди могут с разным успехом. Для кого-то это не составляет труда, а для кого-то – что-то вроде необходимости постоянно при ходьбе подворачивать ЗДОРОВУЮ ногу. Очень утомляет.
Нельзя многонациональной страной управлять так же, как мононациональной. Нужно или давать нацменьшиснтвам реальную автономию, или ждать, пока они восстанут, после чего постараться закатать их всех в асфальт – и дальше уже счастливо жить в вожделенном мононациональном государстве. Очень похоже, что Украина выбрала второй вариант.
Это ошибка. Ошибка хотя бы потому, что у вас и у нацменьшинства есть циничный сосед, который оказался не прочь поиграть на органической слабости украинского государственного устройства. Для циничного соседа Украина подобрала обидную кличку (почему-то из русского языка) – но этого, увы, недостаточно для того, чтобы проблему устранить.
Устранить проблему можно, только изменив неудачное государственное устройство.
Пока украинцы никак не могут понять, что сила Путина в их противостоянии – вовсе не танки и не «отпускники». Его сила – это украинская слабость. Слабое место в самой структуре государства. И Путин-Пуйло будет бить в эту точку до тех пор, пока Украина не развалится. А это случится – мы видим, что Украина уже трещит, побежали змейки…
Слабое место надо устранять. Решение перед носом – признать, что Украина является многонациональным государством. Признать ОЧЕВИДНОЕ. Не «наступить на горло собственной песне», не «встать на колени перед агрессором», а признать РЕАЛЬНОСТЬ. Выйти из мира грез.
И это необходимо хотя бы потому, что «закатать в асфальт» русскоязычное меньшинство Украине никто не даст. То есть второго (возможно, более желанного, я понимаю) решения эта проблема не имеет.
Думайте быстрее (2015)
Написал ровно 10 лет назад, день в день. Как видим, быстрее думать никто не почесался.
BY Сапожник
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. "He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said. On Feb. 27, however, he admitted from his Russian-language account that "Telegram channels are increasingly becoming a source of unverified information related to Ukrainian events." But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised.
from br
