«Женщина в белых чулках» Сюзанна Валадон, 1924 Музей изящных искусств, Нанси
Мари-Клемантин Валад работала натурщицей с 15 лет. Сначала она называла себя Марией, но однажды Тулуз-Лотрек назвал её Сюзанной. Ему казалось, что она предпочитает позировать более взрослым художникам — он сравнивал её с библейской Сусанной.
Под этим именем она и стала известной. Но прежде всего как модель. Хотя рисунки Валадон весьма высоко ценил Дега. Просмотрев её работы, он сухо бросил: «Она — наша». Это была высочайшая похвала.
В живописи Сюзанна не прятала неудобную правду. Она говорила: «Не приводите ко мне женщин, которые ждут, что я изображу их обаятельными или приукрашенными — я их немедленно разочарую». Сегодняшняя картина подтверждает её слова.
Судя по букету под стулом и яркой одежде, перед нами — танцовщица кабаре. Она не выглядит небесным созданием: это женщина из плоти и крови. Крупный план создаёт ощущение тесной гримёрки и безжалостно выставляет героиню напоказ.
«Женщина в белых чулках» Сюзанна Валадон, 1924 Музей изящных искусств, Нанси
Мари-Клемантин Валад работала натурщицей с 15 лет. Сначала она называла себя Марией, но однажды Тулуз-Лотрек назвал её Сюзанной. Ему казалось, что она предпочитает позировать более взрослым художникам — он сравнивал её с библейской Сусанной.
Под этим именем она и стала известной. Но прежде всего как модель. Хотя рисунки Валадон весьма высоко ценил Дега. Просмотрев её работы, он сухо бросил: «Она — наша». Это была высочайшая похвала.
В живописи Сюзанна не прятала неудобную правду. Она говорила: «Не приводите ко мне женщин, которые ждут, что я изображу их обаятельными или приукрашенными — я их немедленно разочарую». Сегодняшняя картина подтверждает её слова.
Судя по букету под стулом и яркой одежде, перед нами — танцовщица кабаре. Она не выглядит небесным созданием: это женщина из плоти и крови. Крупный план создаёт ощущение тесной гримёрки и безжалостно выставляет героиню напоказ.
The picture was mixed overseas. Hong Kong’s Hang Seng Index fell 1.6%, under pressure from U.S. regulatory scrutiny on New York-listed Chinese companies. Stocks were more buoyant in Europe, where Frankfurt’s DAX surged 1.4%. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. Investors took profits on Friday while they could ahead of the weekend, explained Tom Essaye, founder of Sevens Report Research. Saturday and Sunday could easily bring unfortunate news on the war front—and traders would rather be able to sell any recent winnings at Friday’s earlier prices than wait for a potentially lower price at Monday’s open. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children.
from br
