Проблема взаимодействия с США в мировой политике состоит в следующем: никакие самые железные договорённости не являются гарантией того, что их не отменит новая администрация после ухода той, с которой договаривались. Хрестоматийный пример подобного - ситуация вокруг иранской "ядерной сделки", когда администрация Трампа наплевала на все усилия команды Обамы, а также Евросоюза и России, и вышла из неё в одностороннем порядке.
И дело не ограничивается Ираном. Соединённые Штаты после окончания первой холодной войны просто взяли за правило не моргнув глазом пересматривать любые фундаментальные договорённости в одностороннем порядке. Кстати, расширение НАТО - из этой же серии.
В то время как республиканская администрация Буша-старшего обещала Горбачёву, что НАТО "ни на дюйм" не продвинется в восточном направлении, демократы во главе с Биллом Клинтоном сделали ровно противоположное. Такие примеры можно приводить и дальше. Суть в одном - США не могут в долгосрочном плане и даже в ближайшей перспективе гарантировать выполнение подписанных с ними соглашений.
Условно такое поведение на международной арене можно назвать стратегической безответственностью. И поэтому если тандем Трамп - Венс будет предлагать России сделку в виде внеблокового статуса Украины и новых территорий в обмен на нейтралитет в случае начала острой конфронтации между США и Китаем, где гарантии что в итоге Вашингтон не кинет Москву?
В сложившихся условиях таких гарантий нет и быть не может в силу особенностей американской политики. Поэтому в случае согласия на ситуативную сделку с США Россия в итоге останется у разбитого корыта: отношения с Соединёнными Штатами вскоре снова станут напряжёнными, а с КНР уже будет разрыв. Поэтому здравая логика подсказывает отрицательный ответ на американские предложения такого рода. Но именно что здравая.
Проблема взаимодействия с США в мировой политике состоит в следующем: никакие самые железные договорённости не являются гарантией того, что их не отменит новая администрация после ухода той, с которой договаривались. Хрестоматийный пример подобного - ситуация вокруг иранской "ядерной сделки", когда администрация Трампа наплевала на все усилия команды Обамы, а также Евросоюза и России, и вышла из неё в одностороннем порядке.
И дело не ограничивается Ираном. Соединённые Штаты после окончания первой холодной войны просто взяли за правило не моргнув глазом пересматривать любые фундаментальные договорённости в одностороннем порядке. Кстати, расширение НАТО - из этой же серии.
В то время как республиканская администрация Буша-старшего обещала Горбачёву, что НАТО "ни на дюйм" не продвинется в восточном направлении, демократы во главе с Биллом Клинтоном сделали ровно противоположное. Такие примеры можно приводить и дальше. Суть в одном - США не могут в долгосрочном плане и даже в ближайшей перспективе гарантировать выполнение подписанных с ними соглашений.
Условно такое поведение на международной арене можно назвать стратегической безответственностью. И поэтому если тандем Трамп - Венс будет предлагать России сделку в виде внеблокового статуса Украины и новых территорий в обмен на нейтралитет в случае начала острой конфронтации между США и Китаем, где гарантии что в итоге Вашингтон не кинет Москву?
В сложившихся условиях таких гарантий нет и быть не может в силу особенностей американской политики. Поэтому в случае согласия на ситуативную сделку с США Россия в итоге останется у разбитого корыта: отношения с Соединёнными Штатами вскоре снова станут напряжёнными, а с КНР уже будет разрыв. Поэтому здравая логика подсказывает отрицательный ответ на американские предложения такого рода. Но именно что здравая.
BY Юрий Баранчик
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from br