Поджигателю главного военкомата Ленобласти на Фонтанке вменяют теракт — 20-летнего Степана из деревни Куттузи задержали в качестве подозреваемого. Парню светит до 20 лет лишения свободы.
После поджога молодой человек успел добраться до квартиры в Купчино, где и был задержан сотрудниками по горячим следам — атаку военкомата сняли городские камеры наблюдения, а лицо парня засветилось на видео от очевидцев.
В его биографии нет ничего примечательного — проживал в Ломоносовском районе Ленинградской области, снимал квартиру в Питере. В прошлом занимался любительским спортом. Постоянной работы не имел.
Поджигателю главного военкомата Ленобласти на Фонтанке вменяют теракт — 20-летнего Степана из деревни Куттузи задержали в качестве подозреваемого. Парню светит до 20 лет лишения свободы.
После поджога молодой человек успел добраться до квартиры в Купчино, где и был задержан сотрудниками по горячим следам — атаку военкомата сняли городские камеры наблюдения, а лицо парня засветилось на видео от очевидцев.
В его биографии нет ничего примечательного — проживал в Ломоносовском районе Ленинградской области, снимал квартиру в Питере. В прошлом занимался любительским спортом. Постоянной работы не имел.
Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war.
from br
