Чтобы продать мне детскую книгу, достаточно побольше милых зверят. Что там будет еще – дело второе. А тут еще и японская книжка, а ведь мало кто лучше японцев знает, что такое настоящий, высококачественный каваии.
Однажды девочка потеряла варежку, гуляя в лесу. Она очень расстроилась, поэтому мама ей связала новую, а у старой начались приключения: то лисичка ее найдет, то зайка, то мышки, то белочка. Замечательная варежка всем послужила, даже будучи уже совсем порванной.
«Красные варежки» – книга, которая может научить важному: не привязываться к вещам, верить в то, что сегодняшняя потеря обязательно обернется чем-то хорошим. Смотреть на «беду» чуть дальше и искать обретение даже в потерях: ничего не уходит от нас бесследно, вещи не испаряются в небытии. Ну и конечно, вещь может быть не только вещью, но и проявлением заботы.
Со всех сторон замечательная книга, которая по красоте, доброте и концентрации милейших зверят встанет рядом с «Господином Выдрой».
Традиционно – несколько разворотов в комментариях.
Чтобы продать мне детскую книгу, достаточно побольше милых зверят. Что там будет еще – дело второе. А тут еще и японская книжка, а ведь мало кто лучше японцев знает, что такое настоящий, высококачественный каваии.
Однажды девочка потеряла варежку, гуляя в лесу. Она очень расстроилась, поэтому мама ей связала новую, а у старой начались приключения: то лисичка ее найдет, то зайка, то мышки, то белочка. Замечательная варежка всем послужила, даже будучи уже совсем порванной.
«Красные варежки» – книга, которая может научить важному: не привязываться к вещам, верить в то, что сегодняшняя потеря обязательно обернется чем-то хорошим. Смотреть на «беду» чуть дальше и искать обретение даже в потерях: ничего не уходит от нас бесследно, вещи не испаряются в небытии. Ну и конечно, вещь может быть не только вещью, но и проявлением заботы.
Со всех сторон замечательная книга, которая по красоте, доброте и концентрации милейших зверят встанет рядом с «Господином Выдрой».
Традиционно – несколько разворотов в комментариях.
At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities.
from br
