Река Сунжа в Ингушетии совсем скоро сможет напоминать индийский Ганг. Ущерб от загрязнения главной водной артерии республики строительными и бытовыми отходами только в 2021 году превысил 733 млн рублей. Основная причина — непрекращающийся сброс неочищенных сточных вод. Во многих населенных пунктах канализационные трубы выведены прямо к реке. Для очистки Сунжи глава Ингушетии Махмуд-Али Калиматов анонсировал строительство очистных сооружений, канализационного коллектора и насосной станции перекачки сточных вод.
Этот «объект века» стоимостью 2,6 млрд рублей планируют возводить в течение нескольких лет по госпрограмме «Обеспечение доступным и комфортным жильем и коммунальными услугами граждан РФ». Вот только для большинства обычных ингушей ясно как белый день: очистные сооружения в комфортном жилье получат не они, а районы, где живут «близкие к верхушке» люди, для которых и придумывают такие госпрограммы с многообещающими названиями. Простым же гражданам вновь придется использовать воду из реки, переполненной отходами.
Река Сунжа в Ингушетии совсем скоро сможет напоминать индийский Ганг. Ущерб от загрязнения главной водной артерии республики строительными и бытовыми отходами только в 2021 году превысил 733 млн рублей. Основная причина — непрекращающийся сброс неочищенных сточных вод. Во многих населенных пунктах канализационные трубы выведены прямо к реке. Для очистки Сунжи глава Ингушетии Махмуд-Али Калиматов анонсировал строительство очистных сооружений, канализационного коллектора и насосной станции перекачки сточных вод.
Этот «объект века» стоимостью 2,6 млрд рублей планируют возводить в течение нескольких лет по госпрограмме «Обеспечение доступным и комфортным жильем и коммунальными услугами граждан РФ». Вот только для большинства обычных ингушей ясно как белый день: очистные сооружения в комфортном жилье получат не они, а районы, где живут «близкие к верхушке» люди, для которых и придумывают такие госпрограммы с многообещающими названиями. Простым же гражданам вновь придется использовать воду из реки, переполненной отходами.
Although some channels have been removed, the curation process is considered opaque and insufficient by analysts. "And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. The picture was mixed overseas. Hong Kong’s Hang Seng Index fell 1.6%, under pressure from U.S. regulatory scrutiny on New York-listed Chinese companies. Stocks were more buoyant in Europe, where Frankfurt’s DAX surged 1.4%. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from br
