Сегодня 14 июня. Одна из дат, когда, возможно, император Константин прибыл на Первый Вселенский собор в Никее. Возможно, потому что другие источники называют 20 мая, 13 июня. Сама эта неразбериха с датами — идеальная метафора всего Никейского собора. Это не было сошествием Духа на благообразных старцев. Это был хаотичный, политизированный, по-человечески грязный и отчаянный саммит, созванный императором-язычником, который больше всего на свете хотел не догматической истины, а мира и единства в своей империи.

Этот собор — настоящий богословский триллер. Ортодоксальные епископы пытались сформулировать свою веру в простых библейских терминах, но натыкались на поразительную изворотливость ариан. Отцы говорят: «Сын от Бога». Ариане соглашаются: «Конечно, ведь и мы, и даже гусеницы — все от Бога». Отцы говорят: «Сын есть образ Божий». Ариане кивают: «И мы тоже образ и слава Божия». Выяснилось страшное: простого цитирования Писания недостаточно. На библейском языке можно было с легкостью защитить любую ересь. И тогда, в момент отчаяния, в спор вмешивается политика. Император, которому нужно было решение здесь и сейчас, по совету своего западного советника Осия Кордовского предлагает внести в символ веры одно-единственное, небиблейское, философское, почти юридическое слово — «единосущный» (омоусиос). Ради того, чтобы обезоружить ариан.

Был ли этот собор важен? Он был судьбоносен. Фарш истории уже не провернуть вспять, и именно здесь было заложено то, чем Церковь стала на последующие столетия. Мы привыкли считать днем рождения Церкви Пятидесятницу, которую праздновали совсем недавно, и это это рождение Церкви как мистического Тела Христова, как духовного организма. А вот Никея — это рождение Церкви как земной, исторической, борющейся и ошибающейся институции. Рождение не от огня Духа, а в огне человеческих споров, политических интриг и отчаянного поиска слов, способных защитить Истину, которая больше любых слов.

#легенды_и_архивы

Следующий вопрос: куда в итоге привел Церковь этот путь, начатый в Никее? К чему привела эта отчаянная попытка защитить Истину небиблейскими, философскими терминами?

С одной стороны, слово «единосущный» стало тем догматическим хребтом, который не позволил христианству раствориться в арианстве и превратиться в еще одну моралистическую секту с пророком-полубогом во главе, точнее, отсрочив появление такой секты на несколько столетий.

С другой стороны, цена этого спасения оказалась чудовищной. Во-первых, это был момент, когда Церковь окончательно вступила в союз с кесарем. Император не просто созвал собор, он стал его гарантом и арбитром. Отныне чистота веры будет защищаться не только силой убеждения, но и силой государственного принуждения. Во-вторых, фокус веры начал смещаться. Из живого доверия и следования за личностью Христа она все больше стала превращаться в интеллектуальное согласие с правильной формулой. Ортодоксия из состояния сердца рисковала превратиться в пароль для входа в систему.

И в-третьих, это породило новый тип веры — веру экспертов. Богословие стало невероятно сложной, специализированной наукой, доступной лишь узкому кругу философски образованных клириков. Обычный верующий больше не мог полноценно участвовать в этих спорах, ему оставалось лишь повторять утвержденные формулы. Так зародился новый, интеллектуальный клерикализм.

В этом раздрае мы живем до сих пор. Спасенные Никеей, мы одновременно несем на себе ее проклятие. С безупречно верным Символом веры и с постоянным соблазном использовать его как дубинку, а не как исповедание. С великой Истиной, за которую мы, вроде как, готовы умереть; с подспудным страхом, что без поддержки государства, без правильных формул и без экспертов, которые все объяснят, эта самая вера просто рассыплется и будет никому не нужна; с искушением той самой моралистической религии, которая такая простая и лишена этих самых богословских сложностей и терминов.

#сквозь_призму

Сегодня День Святой Троицы. День величайшей тайны христианства, день, когда в храмах раз в году зачитывают громоздкий и прекрасный Афанасьевский символ веры. По-хорошему, сегодня стоило бы выложить главу из моего «Путеводителя» о Троице, разобрать все эти «неслитно, нераздельно, не смешивая лиц и не разделяя естества».

Вместо этого я во время богослужения разглядывал вентиляционную решетку под потолком нашей часовни. Рассматривал и думал о том, что это, возможно, лучшая и самая честная икона Троицы для современного христианства.
Она занимает примерно то же место, что и догмат о Триедином Боге в жизни верующего. Она абсолютно необходима — без нее все здание веры просто задохнется от недостатка свежего воздуха. Она встроена в саму конструкцию, наверху, как и положено. Только вот на нее почти никто никогда не смотрит. Ее не замечают. Ее существование принимают как данность, как необходимую, но скучную часть инфраструктуры. Она просто есть, и слава Богу, что она работает.

И вот так же с Троицей. Мы исповедуем Ее в Символе веры, мы знаем, что это фундамент. А живет ли эта тайна в наших сердцах? Или она стала для нас такой же утилитарной и незаметной вентиляционной решеткой? Мы знаем, что Отец, Сын и Святой Дух как-то там соотносятся, обеспечивая циркуляцию благодати, но внимание наше приковано к вещам более понятным и близким. К домостроительству нашего спасения, к нашим делам, делишкам, спорам и мнениям.

#сквозь_призму

Вчерашний разговор о Никее подтолкнул меня к мысли, что пора запустить новый большой цикл бесед — "Вселенские Споры".

Начну разговор не с имперского блеска Никеи. На первой встрече поговорим о том, что было до союзов с властью и философских терминов. С первого, самого "семейного" и, возможно, самого главного скандала в истории Церкви.

Со спора, в котором к Евангелию впервые попытались прикрутить спасительное "и": "вера — это прекрасно, И еще вам нужно..."

Поговорим об "Иерусалимском прецеденте". Про решение, которое открыло Церковь миру, но одновременно породило первых "чужих".

В следующее воскресенье, 22 июня, 19:00.

Продолжаю экспресс-ревизию околорелигиозного телеграма. Продираться сквозь ленту становится все утомительнее, сегодня вторая порция каналов, которые, по мнению алгоритма, чем-то на меня похожи.

Записки миссионера. / не читаю / православие // Православный миссионер из Томска, которого я нежно люблю. Когда-то поддерживал их уличную миссию. Особенно ценю за попытки создать «стоп-лист консерватора» — проект по отмене западных корпораций.

Птенцы гнезда Ястребова / не читаю / православная библеистика // Православная библеистика для тех, кто любит православную библеистику. Наверное, очень интересно. Никогда не читал.

Анонимный католик / не читаю / политическое католичество // Когда-то брал у автора интервью. Заряженный человек, ставший католиком, кажется, по политическим соображениям. Очень интересно, но не мне.

Китеж Клуб / не читаю / региональная наука // Лекции нижегородских ученых. Подписался из поддержки локального производителя. Отписался через минуту, увидев, что последний пост был в январе.

Под лед / не читаю / политическая публицистика // Что-то на политическом. Не моя повестка, не мой язык.

Православным о Христе / не читаю / баптизм? // Были в отдельном разборе. Много обид, мало смысла.

Записки из подклета / не читаю / интеллектуальное православие // Канал православного историка, симпатизирующего англиканам. Если бы мне было интересно, чем живут интеллектуалы, обязательно бы читал. Рекомендую.

После Иконы / не читаю / волчья теология // Канал пост-художника, который меня почему-то обиделся после разбора его взглядов. Не понимаю современное искусство, но кому-то это точно нужно.

Zаписки традиционалиста / не читаю / недо-Дугин на минималках // Проповеди, политика, экумениzм. Название говорит само за себя. Скучно.

под солнцем востока / не читаю / личный блог // Личный блог молодой девушки из Крыма, которая ищет свой путь в православии. Трогательно, но не моя тема.


#это_ревизия

Голосующим за вариант с объединением.

Помните ли вы, как проходили все прочие вселенские соборы? Да, каждый из них объединял всех христиан. Путем выписывания из христиан всех, кто не принял решение этого самого собора

Думаю, что вы имеете ввиду что-то другое? Но тогда собор как механизм должен действовать каким-то иным образом, каким не действовал никогда. Стать анти-собором, не выяснять истину, а утвердить равенство всех идей. При этом, за необходимость отмены догматов голосов сильно меньше. Удивительно, конечно

Сегодня должна быть рубрика с разбором книги апокрифов, но вместо этого расскажу, как дела с Путеводителем. Дела с ним отлично: пара технических экземпляров недавно вышли из типографии, а сегодня я получил книгу с правками от редактора.

Что это значит? Значит, что окончательный тираж сдвигается с начала сентября на середину августа, либо раньше. Так что, если вы хотите заказать книгу по цене предзаказа — не упустите шанс, скорее всего, через месяц предзаказ будет закрыт и книга отправится в печать.

#это_путеводитель_парадоксы

Почти с самого моего обращения в христианство у меня есть одна неизменная практика — ежедневное чтение Библии. Не по планам с надерганными цитатами, а книга за книгой, круг за кругом, от Нового Завета к Ветхому. Обычно это цикл: Синодальный перевод, затем один из современных, и снова Синодальный. В начале 2022 года я решил, что преисполнился достаточно, и пора бросить себе вызов. Выбор пал на King James Version — классический, базовый перевод для всего англоязычного протестантизма.

Десятого июня этого года я закончил. На чтение ушло почти три с половиной года — втрое больше, чем обычно. И знаете, какой главный инсайт я вынес из этого духовного марафона? В общем-то, никакой. Я не могу сказать, что потерял время, но и не скажу, что получил какое-то особое знание. Да, было сложно, порой приходилось подглядывать в русские переводы. Но это не открыло мне никаких сокровенных глубин.

Если и делать какой-то вывод, то он окажется до смешного простым. Если тебе что-то по-настоящему важно, ты будешь это делать в любых обстоятельствах. Если бы у меня был только Новый Завет на китайском, я бы, стиснув зубы, читал его со словарем. А если тебе нет до этого дела, то тебе не поможет и самый легкий и понятный перевод в мире. Все дело не в инструменте, а в цели, в интересе.

И еще. Мое яркое чувство в прошедшие с десятого числа дни, это невероятное облегчение. Вернуться к родному Синодальному переводу — это как после года ходьбы в армейских берцах с металлическими вставками наконец-то переобуться в легкие кроссовки. Вдруг снова начинаешь бежать, а не тащить на себе пудовые гири духовного подвига.

#практика_бытия

Перечитываю Евангелия и вновь с почти юношеским восторгом заново узнаю, за что я люблю Христа. Не в благостного учителя из проповедей, не в харизматичного лидера нравственного движения, а в того самого Бога, который говорит со страниц Ветхого Завета. Потому что за кротостью и милосердием проступает та же самая абсолютная, почти пугающая власть, та же железная воля, которая не считается с человеческим комфортом, и та же самая, порой жесткая по человеческим меркам любовь, которая заботится не о сиюминутном счастье, а о нашем вечном благе.

Этот эффект особенно силен, когда читаешь Евангелия сразу после книг пророков или Царств. Ты видишь не разрыв, а преемственность. Ты видишь, как тот же самый Господь, что говорил через Исайю, теперь говорит напрямую, без посредников. И это, пожалуй, лучший ответ на вечный спор о том, как читать Библию. Необходимость читать ее целиком — не академическая прихоть, а условие для встречи с настоящим, а не выдуманным Богом.

Потому что только так, видя картину в целом, получаешь прививку от комфортного, ручного Иисуса. Только так перестаешь удивляться Его «неудобным» словам и поступкам. Это единственный способ полюбить не проекцию своих ожиданий, а живого Бога во всей Его пугающей и спасающей полноте.

#сквозь_призму

Почему Писание такое сложное, полное притч и кажущихся противоречий? Ответ на это дал сам Христос: «Вам дано знать тайны Царствия, а им не дано». То есть, сложность Писания — это не баг, а гениальный механизм, который сохраняет нас в вечной, живой зависимости от Него. Даже само понимание — не наше достижение, а Его дар.

И вот тут возникает самый неудобный вопрос: а как же быть с тем, что мы, христиане, постоянно ошибаемся и спорим друг с другом? Если понимание — это дар, почему мы все такие разные? Апостол Павел отвечает и на это: мы теперь видим «как бы сквозь тусклое стекло». Все мы смотрим в одно мутное зеркало, но каждый уверен, что именно его отражение — самое четкое.

Важно понимать: это касается только споров внутри Церкви. Это не призыв к экуменизму, где все религии равны. Идолы — это идолы. Христос — это Христос. Точка. Но именно то, что даже мы, смотрящие на одного и того же Христа, не можем договориться, и есть самая мучительная часть Божьего плана. Это доказывает, что разобраться без Него невозможно. Это смиряет и заставляет взывать не к своей правоте, а к Его милости.

Возвать словами молитвы, которую Он Сам обращал к Отцу: да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, — да уверует мир, что Ты послал Меня.

#сквозь_призму

Сегодня в 19:00 начну цикл “Вселенские споры.
Поговорим о первом кризисе идентичности. О моменте, когда молодое движение должно было решить, кем ему быть: реформированной иудейской общиной со строгими правилами или чем-то принципиально новым, открытым для всего мира.

Это была не просто дискуссия об обрядах. Это была борьба за то, кто имеет право стоять у ворот и проверять билеты на вход. Именно там, в Иерусалиме, была заложена суть всех будущих церковных конфликтов и компромиссов.

Под этим постом можно и нужно оставлять вопросы — как по теме сегодняшней встречи, так и по всему циклу. Постараюсь ответить на них во время разговора или после.

До встречи. Будем учиться отличать спор о вере от спора о власти. Запись эфира будет доступна позже.

Запись первой беседы из цикла "Вселенские споры" — на канале.

Разобрал первый, самый "семейный" скандал. Тот самый момент, когда к безусловному дару Евангелия впервые попытались прикрутить спасительное "и еще вам нужно...", превратив веру в устав закрытого клуба.

Это история о том, как Павел, Петр и Иаков спорили о будущем христианства. О гениальном компромиссе, который спас Церковь от немедленного раскола, но и заложил бомбу замедленного действия на века вперед.

Если удобней YouTube

В следующий раз — катакомбные споры.

Апд: звук при просмотре с телефона появился

На днях прочитал у одного лютеранского служителя: истинные верующие, святые, не грешат сознательно. Дальше шла целая схема, почти духовная «Лествица», про то, как ловить себя на помыслах, чтобы блюсти ум в чистоте. Всё логично, благочестиво, в лучших традициях ментальной гимнастики.

Меня такие посты очень триггерят. Потому что лично я знаю, что я грешу, в том числе и сознательно. И каюсь, и снова грешу. А это учение ставит невыполнимую планку и тут же подсовывает «инструментарий» для ее взятия. Оно объявляет мою борьбу признаком ненастоящей веры, одновременно предлагая вести другую борьбу, из которой я, оказывается, должен выйти победителем, у которого нет нужды в покаянии, ведь он не грешит. А я не верю в свою победу, мне не нужна жизнь без покаяния. Я верю только в победу Христа.

Когда я спросил у опытного пастора, как к этому относиться, то услышал осторожное: «Да, перфекционизм — это ересь, но...». И вот это «но» страшнее самой ереси. Потому что я не понимаю, какие здесь могут быть «но». Как я могу называть своим единоверцем того, кто проповедует Евангелие не для грешников, нуждающихся в благодати, а для выдуманных, стерильных праведников?

И это не потому, что он не читает Писание. Он его читает. В этом-то и весь ужас. Он читает те же самые истории о Давиде, Моисее и Петре, но видит в них не диагноз нашей общей болезни, а инструкцию по сборке стерильного праведника. И это возвращает к недавнему вопросу о том, как Сам Господь открывает смысл Своего Слова. И почему одному Он показывает его грех и Свою благодать, а другому — лестницу, по которой тот должен взобраться сам.

#лабиринты_веры

Раньше я думал, что христианство начинается с момента, когда человек говорит Господу: «Да будет воля Твоя», повторяя эти слова за Христом в Гефсиманском саду. Это полная капитуляция своего «я», своего эго, своих планов. Это антитеза любой языческому самостроительству. Это идеальное начало.

Только вот, если быть до конца честным, то это невозможное начало. Потому что кто из нас, кроме Христа, совершенного человека, не знавшего греха, в здравом уме и твердой памяти, по-настоящему этого хочет? Вся наша природа, наш ветхий Адам, кричит об обратном: «Да будет воля моя!».

Сделать «Да будет воля Твоя» входным билетом в христианство значит установить такое требование, которое не может выполнить ни один человек. Это всё тот же совершенный и убийственный Закон. Если христианство начинается с этого, то оно ни для кого никогда не начнется.

Дальше происходит евангельский переворот, очередной парадокс, основанный на действии Господа. Христианство начинается не с того, что мы говорим Богу: «Да будет воля Твоя». Оно начинается с того, что Христос сказал это Отцу за нас и вместо нас. Его совершенное послушание вменяется нам. Его капитуляция становится нашей победой.

Наша собственная, слабая, постоянно колеблющаяся попытка произнести эти слова — это уже не начало веры, а ее плод. Это не корень, из которого растет наше христианство, а цветок, который распускается на дереве, посаженном не нами. Поэтому да, христианство — это про «Да будет воля Твоя». Только не про наше, а про Его.

#лабиринты_веры

Вчера в комментариях случилось сезонное обострение на тему «во что неправильно верят лютеране». Потом оказалось, что вчера же был день Аугсбургского исповедания. Иронично.

Если в двух словах, это день, когда лютеране в 1530 году представили императору документ о том, во что они там верят. Ну, типа. Потому что окончательно они договорились лишь 50 лет спустя, собрав все свои догматические тексты в одну «Книгу Согласия». И хотя там нет ничего, что противоречило бы первому документу, факт остается фактом: пояснять, уточнять и спорить пришлось еще полвека.

Когда я пришел в лютеранскую церковь, я прочитал эту самую «Книгу Согласия». И согласился с ней. Не потому, что был сражен ее логикой или подавлен авторитетом составителей, а потому что обнаружил, что уже был согласен с тем, что там написано. Все эти тексты просто дали язык и форму тому, во что я уже верил, читая Писание. Дальше должен быть какой-то пафосный тост в духе «Так давайте же все будем согласны друг с другом!». Но нет, мой тост будет другим: изучайте свои «конституции веры».

Неважно, католик вы, православный или баптист. Откройте и честно прочитайте то, во что официально верит ваша церковь. Проверьте, согласны ли вы с этим на самом деле. И если нет — делайте с этим что-то. Уходите, спорьте, разбирайтесь. Потому что жить в самообмане, делая вид, что ты согласен с тем, с чем на самом деле не согласен, — это печальная история. И это точно не про христианство. Потому что Христос — это Истина, а не удобный компромисс.

#лабиринты_веры

Вчера отвечал на вопросы отца Александра о том, спасутся ли синергисты. Это вернуло меня к одной мысли: мы, христиане, с одержимостью пытаемся превратить Церковь в богословскую сортировочную станцию. Делим людей на монергистов и синергистов, на «правильных» и «неправильных», пытаясь заранее определить, кто попадет в рай. Эта логика неизбежно приводит к абсурду. Жил себе какой-нибудь пастух в Ирландии XI века, верил во Христа как умел, но после 1054 года он, оказывается, раскольник. И что, Христос разводит руками и говорит: «Извини, парень, ты без общения с константинопольским патриархом, ничего не поделаешь»?

Сам Господь дал нам притчу о поле, где пшеница и плевелы растут вместе до жатвы. Наше поле, видимая Церковь, по определению смешанное. И наша задача — не заниматься прополкой, не выносить окончательный вердикт о душе другого человека. Это работа ангелов в последний день.

Дальше возникает самый сложный вопрос. Если я не могу судить человека, как мне реагировать, когда я вижу, как христианин читает мантры Шиве или пытается спастись аскезой? Молчать, чтобы не осудить? Нет. Отказ от суда над душой не означает отказа от различения духов. Я должен сказать прямо: «Не знаю, что у тебя в сердце, это между тобой и Богом. Но то, что ты делаешь, — это идолопоклонство. Христос — это Христос, а твоя страсть заслужить спасение делами — идол».

Мы не призваны быть судьями душ, но мы призваны быть свидетелями Истины. И да, порой это свидетельство звучит как приговор, но за каждым приговором Закона всегда стоит свет Евангелия и возможность для покаяния.

#лабиринты_веры