Эллиниcтика

Учитывая всё сказанное, нельзя не согласиться с Зайцевым, что «именно греки создали науку как специфическую форму систематизированного знания, характеризующуюся гипотетико-дедуктивным методом, единственным … дающим нам знание законов природы».

По А.И., «великие умы Возрождения сознательно опирались на первоосновы научного метода, заложенные греками. Коперник преодолел Птолемея, опираясь на его методы и на идеи Аристарха Самосского, Галилей опирался на работы Архимеда»; Вудс тоже пишет, что «Коперник во многом воспроизводил традиционные астрономические представления своего времени, основанные по преимуществу на трудах Аристотеля … на работах Птолемея».

«Многие ученые полагают, что наука … возникла лишь в Новое время … [а] деятельность греческих ученых лишается статуса научной», пишет Жмудь; сам он считает, однако, что «нет оснований отказываться от традиционной точки зрения, связывающей появление науки с греческой цивилизацией. Нельзя назвать ни одной научной отрасли — будь то математика, механика, астрономия, оптика, биология или медицина, — в которой ученые Нового времени не стояли бы на фундаменте, заложенном греками». Если мы согласны с Поппером, что в науке «важнейшей конституирующей чертой является гипотетико-дедуктивный метод … [то] этот критерий позволяет с большой точностью определить время и место зарождения науки: VI в., ионийские города Древней Греции».

Именно там «впервые начинает систематически применяться научная гипотеза и дедуктивное доказательство, ставшие главными орудиями в приобретении знаний. В предшествующих же восточных культурах эти важнейшие компоненты отсутствовали … [а] европейская наука не создала никаких принципиально новых методов научного познания». Он также указывает, что «распространившийся взгляд на раннегреческую науку как на спекулятивную и не опиравшуюся на наблюдения и эксперименты мало соответствует реальности».

Из этого следует, собственно, что претензия некоторых, будто это не греки, но люди Средневековья дали начало науке, не имеют отношения к реальности. Для истории науки Средневековья как будто бы и не было вовсе, изыскания этого времени никого в Новое время не заинтересовали, наука, вернувшись благодаря Возрождению, продолжилась с того самого момента, когда мир, который изобрёл бодрость, сморило в сон, как у всех прочих.

Бессмысленность и никчёмность «навозных веков» настолько вопиюща и очевидна, что кое-кого даже заставляет полагать, будто этого тысячелетия просто не было: то пресловутая фоменковщина, которая во многом вызвана именно осознанием того, насколько же Античность превосходила всё наступившее после; этот культурный шок-то и пытались исцелить, объяснив историю мира иначе, так, будто и не было там великого сна.

Итак, верным оказывается классический взгляд (который апологеты приучают называть «заблуждением эпохи Просвещения»), видящий Средневековье бесполезной пропастью, разорвавшей континуум европейской цивилизации надвое, заполнив лакуну варварством и азиатчиной.

При этом всего пару веков назад разговора о «мракобесной безнаучной Античности» не могло бы состояться в принципе: такого человека сочли бы за сумасшедшего, за опасного больного, ибо античная наука совсем ещё недавно считалась, — и являлась — не просто важной частью науки современной, но частью преимущественной, основной, наилучшей, вполне актуальной, ничуть не устаревшей: как пишет Жмудь, она «оставалась современной, по крайней мере, до конца ХVIII в.».

#scientia
⬅️⬆️ «Правда ли, что научный метод родился из древнегреческой мифологии?», 24/29 ⤴️➡️

www.group-telegram.com/br/hellenistics.com/158

2.1K viewsedited  Apr 12, 2022 at 15:54

Учитывая всё сказанное, нельзя не согласиться с Зайцевым, что «именно греки создали науку как специфическую форму систематизированного знания, характеризующуюся гипотетико-дедуктивным методом, единственным … дающим нам знание законов природы».

По А.И., «великие умы Возрождения сознательно опирались на первоосновы научного метода, заложенные греками. Коперник преодолел Птолемея, опираясь на его методы и на идеи Аристарха Самосского, Галилей опирался на работы Архимеда»; Вудс тоже пишет, что «Коперник во многом воспроизводил традиционные астрономические представления своего времени, основанные по преимуществу на трудах Аристотеля … на работах Птолемея».

«Многие ученые полагают, что наука … возникла лишь в Новое время … [а] деятельность греческих ученых лишается статуса научной», пишет Жмудь; сам он считает, однако, что «нет оснований отказываться от традиционной точки зрения, связывающей появление науки с греческой цивилизацией. Нельзя назвать ни одной научной отрасли — будь то математика, механика, астрономия, оптика, биология или медицина, — в которой ученые Нового времени не стояли бы на фундаменте, заложенном греками». Если мы согласны с Поппером, что в науке «важнейшей конституирующей чертой является гипотетико-дедуктивный метод … [то] этот критерий позволяет с большой точностью определить время и место зарождения науки: VI в., ионийские города Древней Греции».

Именно там «впервые начинает систематически применяться научная гипотеза и дедуктивное доказательство, ставшие главными орудиями в приобретении знаний. В предшествующих же восточных культурах эти важнейшие компоненты отсутствовали … [а] европейская наука не создала никаких принципиально новых методов научного познания». Он также указывает, что «распространившийся взгляд на раннегреческую науку как на спекулятивную и не опиравшуюся на наблюдения и эксперименты мало соответствует реальности».

Из этого следует, собственно, что претензия некоторых, будто это не греки, но люди Средневековья дали начало науке, не имеют отношения к реальности. Для истории науки Средневековья как будто бы и не было вовсе, изыскания этого времени никого в Новое время не заинтересовали, наука, вернувшись благодаря Возрождению, продолжилась с того самого момента, когда мир, который изобрёл бодрость, сморило в сон, как у всех прочих.

Бессмысленность и никчёмность «навозных веков» настолько вопиюща и очевидна, что кое-кого даже заставляет полагать, будто этого тысячелетия просто не было: то пресловутая фоменковщина, которая во многом вызвана именно осознанием того, насколько же Античность превосходила всё наступившее после; этот культурный шок-то и пытались исцелить, объяснив историю мира иначе, так, будто и не было там великого сна.

Итак, верным оказывается классический взгляд (который апологеты приучают называть «заблуждением эпохи Просвещения»), видящий Средневековье бесполезной пропастью, разорвавшей континуум европейской цивилизации надвое, заполнив лакуну варварством и азиатчиной.

При этом всего пару веков назад разговора о «мракобесной безнаучной Античности» не могло бы состояться в принципе: такого человека сочли бы за сумасшедшего, за опасного больного, ибо античная наука совсем ещё недавно считалась, — и являлась — не просто важной частью науки современной, но частью преимущественной, основной, наилучшей, вполне актуальной, ничуть не устаревшей: как пишет Жмудь, она «оставалась современной, по крайней мере, до конца ХVIII в.».

#scientia
⬅️⬆️ «Правда ли, что научный метод родился из древнегреческой мифологии?», 24/29 ⤴️➡️

BY Эллиниcтика