Anna_Kabisova

Три часа на поезде от Москвы и мы с Наташей выходим на станции Сухиничи. Последние пять минут по рельсам солнце за окном бежит вслед, расфокусировав пейзаж до нежных полотен Моне.

И вот мы все ближе к обители, солнце то выходит и заливает золотым светом поля и леса, то прячется - так душа на мгновения озаряется благодатью, а после вновь впадает в уныние.
В памяти всплывает книга «Пасха красная» - прочла давно, будучи еще в самом начале пути, мне ее советовала Лора Цкаева. Конечно, тогда трудно было понять, а как это - быть любимым у Господа, гореть пламенной верой и не бояться умереть за Христа и даже желать этого. Что-то непостижимое было в этой истории, но одновременно объясняющее подвиги первых мучеников - так время исчезает, нет разрыва в две тысячи лет - есть только вера, любовь, вечность и Господь. И уже много позже после этой книги попытка понять, в чем чудо Оптины - что это за оптинские старцы, почему Достоевский в «Братья Карамазовы» одним из основополагающих делает образ старца Зосимы (черты и слова которого списаны с Амвросия Оптинского, с которым писатель встречался после постигшего его горя - смерти трехлетнего сына).

Больно было читать о том, как после революции уничтожали монастырь и монахов, как была утрачена ценнейшая библиотека, как разрушали храмы, выбрасывали иконы, а из священнеческих облачений шили себе мирскую одежду.

И чудесное восстановление после и история про то, как из космоса видели столп света, идущий вверх от обители…

Все эти образы, воспоминания, факты теснятся в голове, когда входишь во врата, а потом все куда-то исчезает и остается только чувство радости и трепета от пребывания здесь.

Монахи порхают из храма в храм, на службе много детей, солнечный свет падает на белоснежные облачения благословляющего иеромонаха - мы как завороженные любуемся всей этой неземной красотой и чувствуем себя абсолютно счастливыми.

А позже был молебен у мощей преподобного Амвросия Оптинского. Акафист читал монах со светящимся лицом - лучше это выразил Н.В. Гоголь. Посетив Оптину, он писал А.П. Толстому в 1850 году: «Я заезжал по дороге в Оптинскую пустынь и навсегда унес о ней воспоминание. Я думаю, на самой Афонской Горе не лучше. Благодать видимо там присутствует. Это слышится и в самом наружном служении… Нигде я не видал таких монахов. С каждым из них, мне казалось, беседует всё небесное. Я не расспрашивал, кто из них как живет: их лица сказывали сами всё. Самые служки меня поразили светлой ласковостью ангелов, лучезарной простотой обхождения; самые работники в монастыре, самые крестьяне и жители окрестностей. За несколько верст, подъезжая к обители, уже слышим ее благоухание: всё становится приветливее, поклоны ниже и участья к человеку больше».

Молебен закончился и к нам подошла женщина с просьбой помочь. Мы с радостью согласились. И, о, чудо - мое послушание - мыть полы в той части храма, где стоит рака с преподобным! Я рассматриваю тряпку, вспоминая свое мытье полов у Даниила Московского, но ничего похожего на круг в центре, не нахожу. В каждом монастыре свои порядки. Иногда отрывая взгляд от пола, смотрю, как сменяют друг друга монахи возле преподобного - так происходит и чтение неусыпаемой Псалтыри. Закончив с уборкой, мы относим ведра. Нас благодарят и вручают освященное масло.

Далее мы отправляемся в часовню, где похоронены иеромонах Василий, инок Ферапонт и инок Трофим - о них рассказывает книга «Пасха красная». Подхожу к кресту о. Василия и вижу дату рождения - 23 декабря. Мой день. На плитах - новогоднее убранство. Вспомнился Город Ангелов в Беслане - такая же трогательная забота… И вновь ощущение того, что времени и никаких преград нет. Всё и все связаны друг с другом.

А потом началась всенощная. А вместе с ней - чудеса. Перед поездкой мне дали несколько контактов. Один из них значился как отец Ф. Освободившись от послушания, отец мне позвонил. Мы познакомились. Оказалось, что инок - осетин, родился в Дигоре, но вырос за пределами Осетии. Сразу расположил к себе невероятным чувством юмора, окружил отеческой заботой, подвел к духовнику братии - отцу Л.

www.group-telegram.com/br/kabisova_anna.com/2805

300 viewsedited  Jan 10 at 20:53

Три часа на поезде от Москвы и мы с Наташей выходим на станции Сухиничи. Последние пять минут по рельсам солнце за окном бежит вслед, расфокусировав пейзаж до нежных полотен Моне.

И вот мы все ближе к обители, солнце то выходит и заливает золотым светом поля и леса, то прячется - так душа на мгновения озаряется благодатью, а после вновь впадает в уныние.
В памяти всплывает книга «Пасха красная» - прочла давно, будучи еще в самом начале пути, мне ее советовала Лора Цкаева. Конечно, тогда трудно было понять, а как это - быть любимым у Господа, гореть пламенной верой и не бояться умереть за Христа и даже желать этого. Что-то непостижимое было в этой истории, но одновременно объясняющее подвиги первых мучеников - так время исчезает, нет разрыва в две тысячи лет - есть только вера, любовь, вечность и Господь. И уже много позже после этой книги попытка понять, в чем чудо Оптины - что это за оптинские старцы, почему Достоевский в «Братья Карамазовы» одним из основополагающих делает образ старца Зосимы (черты и слова которого списаны с Амвросия Оптинского, с которым писатель встречался после постигшего его горя - смерти трехлетнего сына).

Больно было читать о том, как после революции уничтожали монастырь и монахов, как была утрачена ценнейшая библиотека, как разрушали храмы, выбрасывали иконы, а из священнеческих облачений шили себе мирскую одежду.

И чудесное восстановление после и история про то, как из космоса видели столп света, идущий вверх от обители…

Все эти образы, воспоминания, факты теснятся в голове, когда входишь во врата, а потом все куда-то исчезает и остается только чувство радости и трепета от пребывания здесь.

Монахи порхают из храма в храм, на службе много детей, солнечный свет падает на белоснежные облачения благословляющего иеромонаха - мы как завороженные любуемся всей этой неземной красотой и чувствуем себя абсолютно счастливыми.

А позже был молебен у мощей преподобного Амвросия Оптинского. Акафист читал монах со светящимся лицом - лучше это выразил Н.В. Гоголь. Посетив Оптину, он писал А.П. Толстому в 1850 году: «Я заезжал по дороге в Оптинскую пустынь и навсегда унес о ней воспоминание. Я думаю, на самой Афонской Горе не лучше. Благодать видимо там присутствует. Это слышится и в самом наружном служении… Нигде я не видал таких монахов. С каждым из них, мне казалось, беседует всё небесное. Я не расспрашивал, кто из них как живет: их лица сказывали сами всё. Самые служки меня поразили светлой ласковостью ангелов, лучезарной простотой обхождения; самые работники в монастыре, самые крестьяне и жители окрестностей. За несколько верст, подъезжая к обители, уже слышим ее благоухание: всё становится приветливее, поклоны ниже и участья к человеку больше».

Молебен закончился и к нам подошла женщина с просьбой помочь. Мы с радостью согласились. И, о, чудо - мое послушание - мыть полы в той части храма, где стоит рака с преподобным! Я рассматриваю тряпку, вспоминая свое мытье полов у Даниила Московского, но ничего похожего на круг в центре, не нахожу. В каждом монастыре свои порядки. Иногда отрывая взгляд от пола, смотрю, как сменяют друг друга монахи возле преподобного - так происходит и чтение неусыпаемой Псалтыри. Закончив с уборкой, мы относим ведра. Нас благодарят и вручают освященное масло.

Далее мы отправляемся в часовню, где похоронены иеромонах Василий, инок Ферапонт и инок Трофим - о них рассказывает книга «Пасха красная». Подхожу к кресту о. Василия и вижу дату рождения - 23 декабря. Мой день. На плитах - новогоднее убранство. Вспомнился Город Ангелов в Беслане - такая же трогательная забота… И вновь ощущение того, что времени и никаких преград нет. Всё и все связаны друг с другом.

А потом началась всенощная. А вместе с ней - чудеса. Перед поездкой мне дали несколько контактов. Один из них значился как отец Ф. Освободившись от послушания, отец мне позвонил. Мы познакомились. Оказалось, что инок - осетин, родился в Дигоре, но вырос за пределами Осетии. Сразу расположил к себе невероятным чувством юмора, окружил отеческой заботой, подвел к духовнику братии - отцу Л.

BY Anna_Kabisova