Anna_Kabisova

«Да, я – сторонник крайностей, – писал он в ту пору. – Среди “праздника жизни” надо сознательно (если не получится по-иному) причинять себе боль».
В том же письме он продолжает:
«Сам грех несет в себе наказание и является им. Боль – величайшее благословение, она пробуждает от привычного самогипноза и самообольщения человека, стремящегося к всяким земным радостям – и таким грубым, как секс, еда и комфорт, и более тонким – искусство, музыка, литература. Страдание показывает душе, что все это конечно и преходяще. Стремление к этому иссякает, и душа томится усталостью. И тогда для человека два пути: либо медленно угаснуть или убить себя, либо найти путь духовного освобождения и спасения...
Болезнь, страдание, смерть – это вестники, являющиеся напомнить человеку, что в самой своей неисследимой глубине он не от мира сего. В век, когда миром правит жажда удовольствий, так трудно узреть Бога».
 
Новый человек, которым он стал, испытывал глубокий стыд за того, прежнего Евгения. А пережитый ад: греховная жизнь, бессмысленность существования, отчаяние – все то море бед, в котором тонет Америка и весь мир, сослужили хорошую службу. Окунувшись, как, пожалуй, никто из современников, в пучину прогрессирующего нигилизма, он в один прекрасный день восстанет против него гораздо энергичнее, нежели они, ибо он познал его явное зло. Оказавшись некогда в авангарде ниспровергателей христианского уклада, традиций и нравственных ориентиров христианства, он вскоре окажется в первых рядах тех, кто их воссозидает.

«Отец Серафим Роуз. Жизнь и труды» иеромонах Дамаскин (Христенсен).

www.group-telegram.com/br/kabisova_anna.com/2820

133 viewsJan 14 at 15:42

«Да, я – сторонник крайностей, – писал он в ту пору. – Среди “праздника жизни” надо сознательно (если не получится по-иному) причинять себе боль».
В том же письме он продолжает:
«Сам грех несет в себе наказание и является им. Боль – величайшее благословение, она пробуждает от привычного самогипноза и самообольщения человека, стремящегося к всяким земным радостям – и таким грубым, как секс, еда и комфорт, и более тонким – искусство, музыка, литература. Страдание показывает душе, что все это конечно и преходяще. Стремление к этому иссякает, и душа томится усталостью. И тогда для человека два пути: либо медленно угаснуть или убить себя, либо найти путь духовного освобождения и спасения...
Болезнь, страдание, смерть – это вестники, являющиеся напомнить человеку, что в самой своей неисследимой глубине он не от мира сего. В век, когда миром правит жажда удовольствий, так трудно узреть Бога».
 
Новый человек, которым он стал, испытывал глубокий стыд за того, прежнего Евгения. А пережитый ад: греховная жизнь, бессмысленность существования, отчаяние – все то море бед, в котором тонет Америка и весь мир, сослужили хорошую службу. Окунувшись, как, пожалуй, никто из современников, в пучину прогрессирующего нигилизма, он в один прекрасный день восстанет против него гораздо энергичнее, нежели они, ибо он познал его явное зло. Оказавшись некогда в авангарде ниспровергателей христианского уклада, традиций и нравственных ориентиров христианства, он вскоре окажется в первых рядах тех, кто их воссозидает.

«Отец Серафим Роуз. Жизнь и труды» иеромонах Дамаскин (Христенсен).

BY Anna_Kabisova