Расскажу вам про моего школьного друга, мы с ним первую группу собрали. Юрин Денис Александрович. Жили мы рядом и знали друг друга с самого детства, хотя и не общались поначалу. Первое что помню о нем, в третьем классе у него мама умерла, и мы в школе собирали какие-то деньги семье. Был у него еще старший брат Андрюха и отец дядя Саша, оба заядлые рыбаки. Учился Дэнчик плохо, а я хорошо, и до девятого класса у нас как будто ничего общего не было. А в девятом выяснилось, что он тоже играет на гитаре. Представляете, живет на соседней улице и тоже играет! Без вариантов, мы собрали группу. Еще одного его одноклассника подтянули и договорились репетировать. Первая же репетиция перевернула всё. Дэн играл совсем не так как я.
Я тогда конечно не понимал, насколько мне с ним повезло. А ему - с братом. Брат был редкий для нашего зажопинска меломан. Он доставал кассеты Нирваны и Перл Джем по мере их выхода, еще в самом начале 90х понимая своим рыбацким чутьем, что у этих сиэттлских парней большое будущее. Когда Кобейн погиб, напился впервые в жизни. А Дэнчик не был рыбаком, он был прирожденным музыкантом, и из всего, что показывал ему брат, собирал свой музыкальный мир. В общем, на первой репетиции мне поставили Нирвану: смотри как. Чтобы врубиться в этот утробный скрежет, понадобилось время, но остроту того солнечного момента я почувствовал и пережил сразу. Была весна, и счастье зашкаливало.
Дэн взял бас-гитару и бэки. Он был медиаторный басист, и опять же, его мелодичность и ритмичность я воспринимал как должное. Насколько музыканты могут быть немузыкальными, я узнал много позже. После девятого он ушел в поварское училище, а я заканчивал школу. Мы репетировали в ДК в центре, играли великих, сочиняли свое, играли концерты, убегали от гопников, ночевали в вытрезвителе, записывались в бане, встречали рассветы на крыше девятиэтажки. Дэнчик был самым раскрепощенным на сцене, и кажется из всех только ему по-настоящему удавалось ловить кайф. Первые подружки у всех появились. Фанатки! На наш выпускной Дэн тайком пролез в школьную столовую, чтобы отметить с нами конец детства. А потом я вдруг уехал, сначала в один город, потом в другой. И всё закончилось.
Изредка приезжая домой, я видел, как Дэнчик меняется. Он всегда был наивным, доверчивым и простым, и варил в голове какие-то идеи. Теперь у него появилась своя философия, в которую я по глупой заносчивости не хотел вникать. Что-то глобальное. Его психика стала гулять по причудливым маршрутам, сначала недалеко, потом все дальше. Медленно, но верно он уходил в свой собственный мир, я с трудом его понимал. Последний раз он приезжал ко мне в Казань с забинтованной головой, пел свои песни, играя на гитаре в медицинских перчатках. Запомнилась песня о чистом воздухе.
Однажды осенью я приехал домой на несколько дней, не был наверное год. Вечером позвонили и сказали, что сегодня Дэн умер. Мы провожали его, как-то поддерживали брата и отца, как могли. Только как тут поддержишь? Брат Андрюха очень горевал и пережил Дэна всего на год. Следом и дядя Саша. Дом их сразу же снесли, постепенно всю улицу расселили и снесли, теперь там стоят современные коттеджи, живут другие люди. И никто не помнит, некому помнить.
А я помню. Иногда мне снится Дэнчик, он всегда взахлеб что-то рассказывает о музыке и играет, как только он умеет - хлестко, размашисто, смело и как-то очень круто. Именно круто, это слово очень подходит. Прямо из сердца. Из своего вечно юного звонкого сердца. Спасибо, что прочитали про моего друга!
Расскажу вам про моего школьного друга, мы с ним первую группу собрали. Юрин Денис Александрович. Жили мы рядом и знали друг друга с самого детства, хотя и не общались поначалу. Первое что помню о нем, в третьем классе у него мама умерла, и мы в школе собирали какие-то деньги семье. Был у него еще старший брат Андрюха и отец дядя Саша, оба заядлые рыбаки. Учился Дэнчик плохо, а я хорошо, и до девятого класса у нас как будто ничего общего не было. А в девятом выяснилось, что он тоже играет на гитаре. Представляете, живет на соседней улице и тоже играет! Без вариантов, мы собрали группу. Еще одного его одноклассника подтянули и договорились репетировать. Первая же репетиция перевернула всё. Дэн играл совсем не так как я.
Я тогда конечно не понимал, насколько мне с ним повезло. А ему - с братом. Брат был редкий для нашего зажопинска меломан. Он доставал кассеты Нирваны и Перл Джем по мере их выхода, еще в самом начале 90х понимая своим рыбацким чутьем, что у этих сиэттлских парней большое будущее. Когда Кобейн погиб, напился впервые в жизни. А Дэнчик не был рыбаком, он был прирожденным музыкантом, и из всего, что показывал ему брат, собирал свой музыкальный мир. В общем, на первой репетиции мне поставили Нирвану: смотри как. Чтобы врубиться в этот утробный скрежет, понадобилось время, но остроту того солнечного момента я почувствовал и пережил сразу. Была весна, и счастье зашкаливало.
Дэн взял бас-гитару и бэки. Он был медиаторный басист, и опять же, его мелодичность и ритмичность я воспринимал как должное. Насколько музыканты могут быть немузыкальными, я узнал много позже. После девятого он ушел в поварское училище, а я заканчивал школу. Мы репетировали в ДК в центре, играли великих, сочиняли свое, играли концерты, убегали от гопников, ночевали в вытрезвителе, записывались в бане, встречали рассветы на крыше девятиэтажки. Дэнчик был самым раскрепощенным на сцене, и кажется из всех только ему по-настоящему удавалось ловить кайф. Первые подружки у всех появились. Фанатки! На наш выпускной Дэн тайком пролез в школьную столовую, чтобы отметить с нами конец детства. А потом я вдруг уехал, сначала в один город, потом в другой. И всё закончилось.
Изредка приезжая домой, я видел, как Дэнчик меняется. Он всегда был наивным, доверчивым и простым, и варил в голове какие-то идеи. Теперь у него появилась своя философия, в которую я по глупой заносчивости не хотел вникать. Что-то глобальное. Его психика стала гулять по причудливым маршрутам, сначала недалеко, потом все дальше. Медленно, но верно он уходил в свой собственный мир, я с трудом его понимал. Последний раз он приезжал ко мне в Казань с забинтованной головой, пел свои песни, играя на гитаре в медицинских перчатках. Запомнилась песня о чистом воздухе.
Однажды осенью я приехал домой на несколько дней, не был наверное год. Вечером позвонили и сказали, что сегодня Дэн умер. Мы провожали его, как-то поддерживали брата и отца, как могли. Только как тут поддержишь? Брат Андрюха очень горевал и пережил Дэна всего на год. Следом и дядя Саша. Дом их сразу же снесли, постепенно всю улицу расселили и снесли, теперь там стоят современные коттеджи, живут другие люди. И никто не помнит, некому помнить.
А я помню. Иногда мне снится Дэнчик, он всегда взахлеб что-то рассказывает о музыке и играет, как только он умеет - хлестко, размашисто, смело и как-то очень круто. Именно круто, это слово очень подходит. Прямо из сердца. Из своего вечно юного звонкого сердца. Спасибо, что прочитали про моего друга!
BY Казанализация
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
NEWS Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy." On Telegram’s website, it says that Pavel Durov “supports Telegram financially and ideologically while Nikolai (Duvov)’s input is technological.” Currently, the Telegram team is based in Dubai, having moved around from Berlin, London and Singapore after departing Russia. Meanwhile, the company which owns Telegram is registered in the British Virgin Islands. He said that since his platform does not have the capacity to check all channels, it may restrict some in Russia and Ukraine "for the duration of the conflict," but then reversed course hours later after many users complained that Telegram was an important source of information. The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app.
from br
