Ну а если без шуток, давайте робко пройдемся по этому креативу (рекламе). Из атрибутов индивидуализации под РСО тут есть такое:
1. Заголовок на родном. Вообще язык, как оказалось, тут базовая база, основа основ. Избитая годами тема, но очень рабочая. Про это регулярно пишет региональный пиарщик из Чувашии. 2. Ключевой образ — Æ поверх «симки». Тут не совсем поняла — закладывал ли автор какие-то дополнительные смыслы кроме прямого выхода Тинька в республику? Обслуживание на осетинском? Телефонные разговоры на нем же? Или все же простое упоминание, чтобы вызвать ассоциацию с регионом и особенностями нац.культуры?
Если коротко, есть еще два аналога из той же кампании. Как мне показалось, осетинский — самый безликий из них. Для Ставрополя и Башкортостана будто бы смыслы проработаны немного глубже.
А еще пишут, что при разработке концепции макетов общались с местными. Интересно, какие еще варианты предлагали условные владикавказцы. Мне, например, понравилась история со ставропольским туманом. Мб и для Осетии можно было вытащить что-то такое местечковое.
Ну а если без шуток, давайте робко пройдемся по этому креативу (рекламе). Из атрибутов индивидуализации под РСО тут есть такое:
1. Заголовок на родном. Вообще язык, как оказалось, тут базовая база, основа основ. Избитая годами тема, но очень рабочая. Про это регулярно пишет региональный пиарщик из Чувашии. 2. Ключевой образ — Æ поверх «симки». Тут не совсем поняла — закладывал ли автор какие-то дополнительные смыслы кроме прямого выхода Тинька в республику? Обслуживание на осетинском? Телефонные разговоры на нем же? Или все же простое упоминание, чтобы вызвать ассоциацию с регионом и особенностями нац.культуры?
Если коротко, есть еще два аналога из той же кампании. Как мне показалось, осетинский — самый безликий из них. Для Ставрополя и Башкортостана будто бы смыслы проработаны немного глубже.
А еще пишут, что при разработке концепции макетов общались с местными. Интересно, какие еще варианты предлагали условные владикавказцы. Мне, например, понравилась история со ставропольским туманом. Мб и для Осетии можно было вытащить что-то такое местечковое.
Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” The last couple days have exemplified that uncertainty. On Thursday, news emerged that talks in Turkey between the Russia and Ukraine yielded no positive result. But on Friday, Reuters reported that Russian President Vladimir Putin said there had been some “positive shifts” in talks between the two sides. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." On Feb. 27, however, he admitted from his Russian-language account that "Telegram channels are increasingly becoming a source of unverified information related to Ukrainian events."
from br
