Вот у нас есть такие-то и такие-то концепции и движения: имеющие явные аспекты истины, проработанные, интересные и пр. и пр. Как в них разобраться? - как определить где не «аспекты» а собственно истина? Оглядывая все поле видим: каждое движение как-то почему-то всегда так или иначе разделяется на левые и правые крылья. То есть всегда налицо какое-то «основное противоречие», и следовательно «истина» должна быть истиной этого основного противоречия, включать его в себя. Но если так то любая концепция/движение, разделённая изнутри на левое и правое уже сразу, просто по этому факту - не истинно. А где тогда истина? - у левых, и ничего тут не попишешь, как не хочется: ибо левые как раз и включает в свои теории/практики основное противоречие, то есть тем самым все что им покрывается - то есть и все прочие концепции/движения, все аспекты истины какие у них есть (пусть и потенциально).
Вот я скажем, признаться, очень люблю Карсавина, этого мистика-ироника, такого умного, такого изящного, изощренного метафизика (хоть и не согласен почти ни в чем с ним). Но он - лидер левых евразийцев в их противопоставлении евразийцам правым. И как бы я его не любил бы - больше чем, скажем, условных Ленина или Троцкого, его - как и прочих евразийцев и пр. подобных концепций/движений - презрительное отношение к марксизму просто концептуально/практически не работает: поскольку марксизм обьясняет раскол евразийцев, а евразийцы ни себя, ни марксистов объяснить не могут. Карсавин «лучше чем сами коммунисты» понимал мол коммунизм, СССР, революцию и пр. - и в каких-то аспектах может и да, но не в главном - не в том, что объяснил бы и его самого, и евразийство и т.д. И чем все в итоге кончилось? - сам Карсавин пишет: «В конце концов евразийство разделилось на ся: часть стала коммунистами, а часть — неизвестно чем, но скорее славянофильски отсталым».
Я это собственно вот к чему. Православие, которое как я все-таки верю есть абсолютная истина как мы знаем разделено на «консерваторов» (со срывами в фундаментализм) и «либералов» (почти никогда без дорастания до «левизны»). То есть и оно - в своём эмпирическом бытовании - разделено основным противоречием и как бы не тщилось оно возвысится над всем и вся собственное внутреннее противоречие (то самое, что раскалывает все поле вообще, православие включая) оно не то что не может преодолеть, но даже и просто осмыслить не способно. Так и получается, что православие - в своём эмпирическом повторю бытовании - не просто не есть абсолютная истина, но и вообще - не-истинно.
Но помимо «левизны»: давайте признаем, что долг всякого православного христианина признать очевидный факт поразительного ничтожества-убожества эмпирического православия (не говорю про догматы, таинства и пр.). Оно поразительно, согласитесь, это (наше) ничтожество-убожество. А ведь «по плодам»…
И вот однако: Симеон Новый Богослов (или, скажем, Иоанн Златоуст) пишет: да конечно иерархия церкви блюдет догматы и совершает таинства, это конечно хорошо и нужно и мы не спорим, но вообще говоря это вовсе ещё никакое не православие, а только его одежды, символы, знаки, внешность: а по существу дела — какое-то ничтожество и убожество. Настоящее, реальное православие - в общинах общности имущества и труда, там - реальное, а не символическое присутствие Духа. То есть только «левые» (коммунистические) общины подлинно православны: только у «левых» истина. Ну а как православный я с Отцами конечно не спорю, а только смиренно соглашаюсь и восторженно принимаю их мудрость.
Вот у нас есть такие-то и такие-то концепции и движения: имеющие явные аспекты истины, проработанные, интересные и пр. и пр. Как в них разобраться? - как определить где не «аспекты» а собственно истина? Оглядывая все поле видим: каждое движение как-то почему-то всегда так или иначе разделяется на левые и правые крылья. То есть всегда налицо какое-то «основное противоречие», и следовательно «истина» должна быть истиной этого основного противоречия, включать его в себя. Но если так то любая концепция/движение, разделённая изнутри на левое и правое уже сразу, просто по этому факту - не истинно. А где тогда истина? - у левых, и ничего тут не попишешь, как не хочется: ибо левые как раз и включает в свои теории/практики основное противоречие, то есть тем самым все что им покрывается - то есть и все прочие концепции/движения, все аспекты истины какие у них есть (пусть и потенциально).
Вот я скажем, признаться, очень люблю Карсавина, этого мистика-ироника, такого умного, такого изящного, изощренного метафизика (хоть и не согласен почти ни в чем с ним). Но он - лидер левых евразийцев в их противопоставлении евразийцам правым. И как бы я его не любил бы - больше чем, скажем, условных Ленина или Троцкого, его - как и прочих евразийцев и пр. подобных концепций/движений - презрительное отношение к марксизму просто концептуально/практически не работает: поскольку марксизм обьясняет раскол евразийцев, а евразийцы ни себя, ни марксистов объяснить не могут. Карсавин «лучше чем сами коммунисты» понимал мол коммунизм, СССР, революцию и пр. - и в каких-то аспектах может и да, но не в главном - не в том, что объяснил бы и его самого, и евразийство и т.д. И чем все в итоге кончилось? - сам Карсавин пишет: «В конце концов евразийство разделилось на ся: часть стала коммунистами, а часть — неизвестно чем, но скорее славянофильски отсталым».
Я это собственно вот к чему. Православие, которое как я все-таки верю есть абсолютная истина как мы знаем разделено на «консерваторов» (со срывами в фундаментализм) и «либералов» (почти никогда без дорастания до «левизны»). То есть и оно - в своём эмпирическом бытовании - разделено основным противоречием и как бы не тщилось оно возвысится над всем и вся собственное внутреннее противоречие (то самое, что раскалывает все поле вообще, православие включая) оно не то что не может преодолеть, но даже и просто осмыслить не способно. Так и получается, что православие - в своём эмпирическом повторю бытовании - не просто не есть абсолютная истина, но и вообще - не-истинно.
Но помимо «левизны»: давайте признаем, что долг всякого православного христианина признать очевидный факт поразительного ничтожества-убожества эмпирического православия (не говорю про догматы, таинства и пр.). Оно поразительно, согласитесь, это (наше) ничтожество-убожество. А ведь «по плодам»…
И вот однако: Симеон Новый Богослов (или, скажем, Иоанн Златоуст) пишет: да конечно иерархия церкви блюдет догматы и совершает таинства, это конечно хорошо и нужно и мы не спорим, но вообще говоря это вовсе ещё никакое не православие, а только его одежды, символы, знаки, внешность: а по существу дела — какое-то ничтожество и убожество. Настоящее, реальное православие - в общинах общности имущества и труда, там - реальное, а не символическое присутствие Духа. То есть только «левые» (коммунистические) общины подлинно православны: только у «левых» истина. Ну а как православный я с Отцами конечно не спорю, а только смиренно соглашаюсь и восторженно принимаю их мудрость.
BY либертарная теология
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. Ukrainian forces successfully attacked Russian vehicles in the capital city of Kyiv thanks to a public tip made through the encrypted messaging app Telegram, Ukraine's top law-enforcement agency said on Tuesday. But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat. To that end, when files are actively downloading, a new icon now appears in the Search bar that users can tap to view and manage downloads, pause and resume all downloads or just individual items, and select one to increase its priority or view it in a chat.
from br
