"Мы прятались в подвале на окраине города, —я, моя жена, наш сын, двое знакомых и хозяйка дома, которая нас приютила. До этого мы 4 раза меняли укрытия — украинские военные целенаправленно сбрасывали дроны туда, где мирные жители были. Пробивали крыши, а потом поджигали.
19 января нас обнаружили. По нашему укрытию сбросили шесть зарядов с дронов. Когда подвал начал рушиться, мы с братом жены выбежали и укрылись в сарае. Знали, что дроны не смогут пробить густые деревья. По нам ударили минометом. Два попадания. Меня контузило. Когда смог прийти в себя, нашел брата жены засыпанным, откопал голову — пульса не было.Он погиб от прямого попадания осколка от мины в сердце.
Решили выходить из города. На перекрестке у центральной фабрики раздалась пулеметная очередь. Я немного отставал. Первым упал наш знакомый. Жена закричала: "Мирные, мирные!" Украинский пулеметчик продолжил стрелять, добивать. Я откатился. Попали под обстрел четверо — мой сын 40 лет, моя жена 58 лет, наш знакомый и его жена.
Я оставался там 13 дней. Каждый день пытался выйти, чтобы забрать тела. На третий день смог выглянуть — знакомый раненый уполз. Остались три трупа — его жена, моя жена и сын.
"Мы прятались в подвале на окраине города, —я, моя жена, наш сын, двое знакомых и хозяйка дома, которая нас приютила. До этого мы 4 раза меняли укрытия — украинские военные целенаправленно сбрасывали дроны туда, где мирные жители были. Пробивали крыши, а потом поджигали.
19 января нас обнаружили. По нашему укрытию сбросили шесть зарядов с дронов. Когда подвал начал рушиться, мы с братом жены выбежали и укрылись в сарае. Знали, что дроны не смогут пробить густые деревья. По нам ударили минометом. Два попадания. Меня контузило. Когда смог прийти в себя, нашел брата жены засыпанным, откопал голову — пульса не было.Он погиб от прямого попадания осколка от мины в сердце.
Решили выходить из города. На перекрестке у центральной фабрики раздалась пулеметная очередь. Я немного отставал. Первым упал наш знакомый. Жена закричала: "Мирные, мирные!" Украинский пулеметчик продолжил стрелять, добивать. Я откатился. Попали под обстрел четверо — мой сын 40 лет, моя жена 58 лет, наш знакомый и его жена.
Я оставался там 13 дней. Каждый день пытался выйти, чтобы забрать тела. На третий день смог выглянуть — знакомый раненый уполз. Остались три трупа — его жена, моя жена и сын.
The picture was mixed overseas. Hong Kong’s Hang Seng Index fell 1.6%, under pressure from U.S. regulatory scrutiny on New York-listed Chinese companies. Stocks were more buoyant in Europe, where Frankfurt’s DAX surged 1.4%. Ukrainian forces have since put up a strong resistance to the Russian troops amid the war that has left hundreds of Ukrainian civilians, including children, dead, according to the United Nations. Ukrainian and international officials have accused Russia of targeting civilian populations with shelling and bombardments. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. The last couple days have exemplified that uncertainty. On Thursday, news emerged that talks in Turkey between the Russia and Ukraine yielded no positive result. But on Friday, Reuters reported that Russian President Vladimir Putin said there had been some “positive shifts” in talks between the two sides.
from br
