Мой главный итог года: то, что #призма_хтонизма@otkuda_oni обрела, наконец плоть, кровь и кости. Дальше, разумеется, больше!
А сегодня у нас особенный выпуск, потому что в кадре идейная Матушка-основательница всей этой истории – Марсель! Ей и слово:
— Когда шесть лет назад я начала аккуратно, по чуть-чуть, продумывать проект о городских монстрах, меня не оставлял образ кого-то готишно-инфернального в чёрных развевающихся полупрозрачных тряпках среди клаустрофобных стен и льда. Со временем вокруг этого образа ещё больше сгустился туман, который для меня в зависимости от времени года и веления левой пятки отблескивал то прологом к Казанове Феллини, то Гигером, то Бексиньским. Но главное, чему нас с Катериной Алексевной за это время научила жизнь, — нужно делать не как видится, а как получится, следовать за реальными ограничениями материального мира и вытаскивать из них лучшее, что возможно. Иначе состаришься в тщетных мечтах о высоком. У меня появилось шикарнейшее чёрное шёлковое платье начала ХХ века, но магистральной идеи по-прежнему не было. Пришлось поводить жалом по сторонам и вытащить с задворков памяти не слишком любимую ахматовскую Поэму без героя. Тут-то над Петроградской стороной и расстегнулось небо под Sanctus. Ключом оказались сразу несколько мест, но особенно вот какое:
С детства ряженых я боялась,
Мне всегда почему-то казалось,
Что какая-то лишняя тень
Среди них «без лица и названья»
Затесалась…
Естественно! Элементарно! Дама-с-лицом-в-тени, она же Одиночество, она же Смерть, она же скорбящая женщина с передачей у Крестов — или у блокадной проруби, скорбная и тёмная ахматовская муза, с которой жестокое время стёрло декадентские блёстки, но даже голод и холод не смогли до конца убить лихорадочный театральный кураж, такая петербургская банши, то весёлая жестоким весельем отчаяния, то бесконечно печальная. Я раз десять перечла Поэму вдоль и поперёк и раз пять переслушала единственную мажорную композицию из своего плейлиста в вк — Пляску смерти Листа. Первую часть мы поехали снимать к сфинксам с лицами-черепами напротив Крестов. Я намазала губы чорной помадой и собралась изображать тотальное нигредо, но только мы разложились, как наш ассистент бахнулся в эпилептический обморок с судорогами головушкой к сфинксу, ногами к схематичному человечку в начале беговой дорожки, которому какой-то милый ребёнок пририсовал что-то среднее между ирокезом и взрывом мозга. Когда от меня, склонившейся над товарищем с номером скорой наперевес, попятилась третья сердобольная дама с собачкой, я поняла что помаду лучше стереть, а то наше с фотографом
«всё в порядке» в контексте моего образа звучало как "спокойно, его уже не спасти".
Всё-таки начали снимать мы двумя часами позже, ближе к дому, в последних закатных лучах. Получилось не так роскошно, как хотелось сначала, зато с историей. На следующей неделе мы решили не повторять попытку у Крестов, а доснять на Васильевском, где из упомянутых в Поэме мест есть колоннада Коллегий. Когда я полоскала измазанный песком шёлковый подол в чёрной невской воде между льдинами, меня настолько накрыло крутизной момента, что я аж глотнула водички с ладони и собиралась было улететь с туманом, но вовремя вспомнила, что я пока человек.
Естественно, нет пределов совершенству и мы пока не команда KIN Fables, но начало положено, тень пошла бродить по городу, а мы советуем остерегаться и перечитать «Поэму без героя».
И, кстати, это первая фотоистория, которая не поместится в один пост) Поэтому ждите продолжения, а пока вот вам пролог!
Пы. Сы.: и да, с Новым Годом, прекрасные, и спасибо, что вы с нами! Не переключайтесь!
Пы. Пы. Сы.: и конечно же берегите себя и своих близких.
А сегодня у нас особенный выпуск, потому что в кадре идейная Матушка-основательница всей этой истории – Марсель! Ей и слово:
— Когда шесть лет назад я начала аккуратно, по чуть-чуть, продумывать проект о городских монстрах, меня не оставлял образ кого-то готишно-инфернального в чёрных развевающихся полупрозрачных тряпках среди клаустрофобных стен и льда. Со временем вокруг этого образа ещё больше сгустился туман, который для меня в зависимости от времени года и веления левой пятки отблескивал то прологом к Казанове Феллини, то Гигером, то Бексиньским. Но главное, чему нас с Катериной Алексевной за это время научила жизнь, — нужно делать не как видится, а как получится, следовать за реальными ограничениями материального мира и вытаскивать из них лучшее, что возможно. Иначе состаришься в тщетных мечтах о высоком. У меня появилось шикарнейшее чёрное шёлковое платье начала ХХ века, но магистральной идеи по-прежнему не было. Пришлось поводить жалом по сторонам и вытащить с задворков памяти не слишком любимую ахматовскую Поэму без героя. Тут-то над Петроградской стороной и расстегнулось небо под Sanctus. Ключом оказались сразу несколько мест, но особенно вот какое:
С детства ряженых я боялась,
Мне всегда почему-то казалось,
Что какая-то лишняя тень
Среди них «без лица и названья»
Затесалась…
Естественно! Элементарно! Дама-с-лицом-в-тени, она же Одиночество, она же Смерть, она же скорбящая женщина с передачей у Крестов — или у блокадной проруби, скорбная и тёмная ахматовская муза, с которой жестокое время стёрло декадентские блёстки, но даже голод и холод не смогли до конца убить лихорадочный театральный кураж, такая петербургская банши, то весёлая жестоким весельем отчаяния, то бесконечно печальная. Я раз десять перечла Поэму вдоль и поперёк и раз пять переслушала единственную мажорную композицию из своего плейлиста в вк — Пляску смерти Листа. Первую часть мы поехали снимать к сфинксам с лицами-черепами напротив Крестов. Я намазала губы чорной помадой и собралась изображать тотальное нигредо, но только мы разложились, как наш ассистент бахнулся в эпилептический обморок с судорогами головушкой к сфинксу, ногами к схематичному человечку в начале беговой дорожки, которому какой-то милый ребёнок пририсовал что-то среднее между ирокезом и взрывом мозга. Когда от меня, склонившейся над товарищем с номером скорой наперевес, попятилась третья сердобольная дама с собачкой, я поняла что помаду лучше стереть, а то наше с фотографом
«всё в порядке» в контексте моего образа звучало как "спокойно, его уже не спасти".
Всё-таки начали снимать мы двумя часами позже, ближе к дому, в последних закатных лучах. Получилось не так роскошно, как хотелось сначала, зато с историей. На следующей неделе мы решили не повторять попытку у Крестов, а доснять на Васильевском, где из упомянутых в Поэме мест есть колоннада Коллегий. Когда я полоскала измазанный песком шёлковый подол в чёрной невской воде между льдинами, меня настолько накрыло крутизной момента, что я аж глотнула водички с ладони и собиралась было улететь с туманом, но вовремя вспомнила, что я пока человек.
Естественно, нет пределов совершенству и мы пока не команда KIN Fables, но начало положено, тень пошла бродить по городу, а мы советуем остерегаться и перечитать «Поэму без героя».
И, кстати, это первая фотоистория, которая не поместится в один пост) Поэтому ждите продолжения, а пока вот вам пролог!
Пы. Сы.: и да, с Новым Годом, прекрасные, и спасибо, что вы с нами! Не переключайтесь!
Пы. Пы. Сы.: и конечно же берегите себя и своих близких.
group-telegram.com/otkuda_oni/3478
Create:
Last Update:
Last Update:
Мой главный итог года: то, что #призма_хтонизма@otkuda_oni обрела, наконец плоть, кровь и кости. Дальше, разумеется, больше!
А сегодня у нас особенный выпуск, потому что в кадре идейная Матушка-основательница всей этой истории – Марсель! Ей и слово:
— Когда шесть лет назад я начала аккуратно, по чуть-чуть, продумывать проект о городских монстрах, меня не оставлял образ кого-то готишно-инфернального в чёрных развевающихся полупрозрачных тряпках среди клаустрофобных стен и льда. Со временем вокруг этого образа ещё больше сгустился туман, который для меня в зависимости от времени года и веления левой пятки отблескивал то прологом к Казанове Феллини, то Гигером, то Бексиньским. Но главное, чему нас с Катериной Алексевной за это время научила жизнь, — нужно делать не как видится, а как получится, следовать за реальными ограничениями материального мира и вытаскивать из них лучшее, что возможно. Иначе состаришься в тщетных мечтах о высоком. У меня появилось шикарнейшее чёрное шёлковое платье начала ХХ века, но магистральной идеи по-прежнему не было. Пришлось поводить жалом по сторонам и вытащить с задворков памяти не слишком любимую ахматовскую Поэму без героя. Тут-то над Петроградской стороной и расстегнулось небо под Sanctus. Ключом оказались сразу несколько мест, но особенно вот какое:
С детства ряженых я боялась,
Мне всегда почему-то казалось,
Что какая-то лишняя тень
Среди них «без лица и названья»
Затесалась…
Естественно! Элементарно! Дама-с-лицом-в-тени, она же Одиночество, она же Смерть, она же скорбящая женщина с передачей у Крестов — или у блокадной проруби, скорбная и тёмная ахматовская муза, с которой жестокое время стёрло декадентские блёстки, но даже голод и холод не смогли до конца убить лихорадочный театральный кураж, такая петербургская банши, то весёлая жестоким весельем отчаяния, то бесконечно печальная. Я раз десять перечла Поэму вдоль и поперёк и раз пять переслушала единственную мажорную композицию из своего плейлиста в вк — Пляску смерти Листа. Первую часть мы поехали снимать к сфинксам с лицами-черепами напротив Крестов. Я намазала губы чорной помадой и собралась изображать тотальное нигредо, но только мы разложились, как наш ассистент бахнулся в эпилептический обморок с судорогами головушкой к сфинксу, ногами к схематичному человечку в начале беговой дорожки, которому какой-то милый ребёнок пририсовал что-то среднее между ирокезом и взрывом мозга. Когда от меня, склонившейся над товарищем с номером скорой наперевес, попятилась третья сердобольная дама с собачкой, я поняла что помаду лучше стереть, а то наше с фотографом
«всё в порядке» в контексте моего образа звучало как "спокойно, его уже не спасти".
Всё-таки начали снимать мы двумя часами позже, ближе к дому, в последних закатных лучах. Получилось не так роскошно, как хотелось сначала, зато с историей. На следующей неделе мы решили не повторять попытку у Крестов, а доснять на Васильевском, где из упомянутых в Поэме мест есть колоннада Коллегий. Когда я полоскала измазанный песком шёлковый подол в чёрной невской воде между льдинами, меня настолько накрыло крутизной момента, что я аж глотнула водички с ладони и собиралась было улететь с туманом, но вовремя вспомнила, что я пока человек.
Естественно, нет пределов совершенству и мы пока не команда KIN Fables, но начало положено, тень пошла бродить по городу, а мы советуем остерегаться и перечитать «Поэму без героя».
И, кстати, это первая фотоистория, которая не поместится в один пост) Поэтому ждите продолжения, а пока вот вам пролог!
Пы. Сы.: и да, с Новым Годом, прекрасные, и спасибо, что вы с нами! Не переключайтесь!
Пы. Пы. Сы.: и конечно же берегите себя и своих близких.
А сегодня у нас особенный выпуск, потому что в кадре идейная Матушка-основательница всей этой истории – Марсель! Ей и слово:
— Когда шесть лет назад я начала аккуратно, по чуть-чуть, продумывать проект о городских монстрах, меня не оставлял образ кого-то готишно-инфернального в чёрных развевающихся полупрозрачных тряпках среди клаустрофобных стен и льда. Со временем вокруг этого образа ещё больше сгустился туман, который для меня в зависимости от времени года и веления левой пятки отблескивал то прологом к Казанове Феллини, то Гигером, то Бексиньским. Но главное, чему нас с Катериной Алексевной за это время научила жизнь, — нужно делать не как видится, а как получится, следовать за реальными ограничениями материального мира и вытаскивать из них лучшее, что возможно. Иначе состаришься в тщетных мечтах о высоком. У меня появилось шикарнейшее чёрное шёлковое платье начала ХХ века, но магистральной идеи по-прежнему не было. Пришлось поводить жалом по сторонам и вытащить с задворков памяти не слишком любимую ахматовскую Поэму без героя. Тут-то над Петроградской стороной и расстегнулось небо под Sanctus. Ключом оказались сразу несколько мест, но особенно вот какое:
С детства ряженых я боялась,
Мне всегда почему-то казалось,
Что какая-то лишняя тень
Среди них «без лица и названья»
Затесалась…
Естественно! Элементарно! Дама-с-лицом-в-тени, она же Одиночество, она же Смерть, она же скорбящая женщина с передачей у Крестов — или у блокадной проруби, скорбная и тёмная ахматовская муза, с которой жестокое время стёрло декадентские блёстки, но даже голод и холод не смогли до конца убить лихорадочный театральный кураж, такая петербургская банши, то весёлая жестоким весельем отчаяния, то бесконечно печальная. Я раз десять перечла Поэму вдоль и поперёк и раз пять переслушала единственную мажорную композицию из своего плейлиста в вк — Пляску смерти Листа. Первую часть мы поехали снимать к сфинксам с лицами-черепами напротив Крестов. Я намазала губы чорной помадой и собралась изображать тотальное нигредо, но только мы разложились, как наш ассистент бахнулся в эпилептический обморок с судорогами головушкой к сфинксу, ногами к схематичному человечку в начале беговой дорожки, которому какой-то милый ребёнок пририсовал что-то среднее между ирокезом и взрывом мозга. Когда от меня, склонившейся над товарищем с номером скорой наперевес, попятилась третья сердобольная дама с собачкой, я поняла что помаду лучше стереть, а то наше с фотографом
«всё в порядке» в контексте моего образа звучало как "спокойно, его уже не спасти".
Всё-таки начали снимать мы двумя часами позже, ближе к дому, в последних закатных лучах. Получилось не так роскошно, как хотелось сначала, зато с историей. На следующей неделе мы решили не повторять попытку у Крестов, а доснять на Васильевском, где из упомянутых в Поэме мест есть колоннада Коллегий. Когда я полоскала измазанный песком шёлковый подол в чёрной невской воде между льдинами, меня настолько накрыло крутизной момента, что я аж глотнула водички с ладони и собиралась было улететь с туманом, но вовремя вспомнила, что я пока человек.
Естественно, нет пределов совершенству и мы пока не команда KIN Fables, но начало положено, тень пошла бродить по городу, а мы советуем остерегаться и перечитать «Поэму без героя».
И, кстати, это первая фотоистория, которая не поместится в один пост) Поэтому ждите продолжения, а пока вот вам пролог!
Пы. Сы.: и да, с Новым Годом, прекрасные, и спасибо, что вы с нами! Не переключайтесь!
Пы. Пы. Сы.: и конечно же берегите себя и своих близких.
BY RINGGERED🌒
Share with your friend now:
group-telegram.com/otkuda_oni/3478