Персона Нолана в «кинокритической» и обывательской средах пользуется, мягко скажем, противоречивой репутацией. Фильмы британца в публичном пространстве как будто бы не могут существовать посередине, постоянно требуя от всех занимать одну из двух радикальных позиций: по одну сторону баррикад тотальная убежденность в непогрешимости и гениальности режиссера, а с другой – слюнявая ненависть, продиктованная переизбытком пафоса и яростной позицией вышеупомянутой первой категории «обожателей» (я был в категории ненавистников, ессесна). У меня есть мнение, что в определенный момент своей карьеры Кристофер осознал эту оценочную бинарность восприятия своей персоны и выдал себе безлимитный абонемент в баню с зеркалами вдоль всех стен, где он может, осознавая все последствия, придумывать очередной монументальный проект.
Но если попытаться выбраться из клетки с двумя крайностями и попытаться сравнительно трезво посмотреть на то, что делает Нолан, то скоро обнаруживаешь довольно простую штуку: Нолан именно что средний режиссер, если сложить все его достоинства и поделить на все его недостатки. В этом смысле он многим напоминает соотечественника (моего) Александра Сокурова. Сокуров так же обладает большим послужным списком вне-кинематографической деятельности (даже гораздо большей, чем у британца), все его работы неотделимы от его «личности», а сама «личность», зачастую, заслоняет собой, собственно, само кино и мешает адекватному восприятию просмотренного.
А еще Сокуров, как и Нолан – изысканный технарь от мира кино, чьи фильмы вне прекрасной технической части могут быть очень простыми и прямолинейными.
Собственно, «Оппенгеймер» я смотрел вот с такими мыслями, отдавая себе отчет, что британский режиссер будет трясти передо мной всеми своими новыми/старыми техническими игрушками и находками, но в самой истории я ничего обнаружить не смогу. И будь фильм короче минут так на сорок, то я бы мог смело сказать, что, учитывая все вышеупомянутые вводные, «Оппенгеймер» мне понравился.
Это вот такой вот бронебойный заправский байопик про амбициозного и противоречивого человека, который сделал оружие массового поражения, а в процессе и, тем более, спустя время – охуел от того, что он натворил. Тут и там проскакивают знакомые лица, упоминаются известные события, потрясающая операторская работа, параллельный монтаж, женские персонажи традиционно выполняют роль своеобразной картонки, которую кладут под ножку стола, чтобы он не качался – короче вот практически идеальный в своей типичности фильм Нолана. Единственное, что выделяется на фоне «парада нолановской типичности» – это темп ленты.
Такой эпилептический и нереально перегретый темп, из-за которого повествование буквально подлетает на каждой кочке и не пытается даже делать вид, будто режиссеру интересно копаться в каких-то там моральных и этических составляющих процесса создания сверхмощного оружия. «Оппенгеймер» не пытается тормозить вообще, только под самый конец резко поднимает ручник и бьется головой об руль, а ввиду вызванного таким ударом сотрясения все-таки пытается подвести все произошедшее под какую-то очевидную мораль, в довесок задав пару риторических вопросов.
Финализируя: «Оппенгеймер» – это такое очень и очень типичное кино Кристофера Нолана, от которого можно получить удовольствие, особенно, если вы учитесь в киношколе (вдвойне особенно, если на какую-нибудь техническую специальность). Такой стилек, очевидно, имеет уйму хейтеров, да и, очевидно, люди с маленьким мочевым пузырем не переживут эти три часа бесконечной гонки. Но если говорить глобально, то всем нам нужно просто принять Кристофера, поцеловать его в лоб и продолжать его яростно любить или нещадно хуесосить, потому что британец – один из последних островков стабильности в нестабильном многополярном мире, где существует очень много туалетов, но в какой можно зайти, а в какой нельзя – не ясно.
Персона Нолана в «кинокритической» и обывательской средах пользуется, мягко скажем, противоречивой репутацией. Фильмы британца в публичном пространстве как будто бы не могут существовать посередине, постоянно требуя от всех занимать одну из двух радикальных позиций: по одну сторону баррикад тотальная убежденность в непогрешимости и гениальности режиссера, а с другой – слюнявая ненависть, продиктованная переизбытком пафоса и яростной позицией вышеупомянутой первой категории «обожателей» (я был в категории ненавистников, ессесна). У меня есть мнение, что в определенный момент своей карьеры Кристофер осознал эту оценочную бинарность восприятия своей персоны и выдал себе безлимитный абонемент в баню с зеркалами вдоль всех стен, где он может, осознавая все последствия, придумывать очередной монументальный проект.
Но если попытаться выбраться из клетки с двумя крайностями и попытаться сравнительно трезво посмотреть на то, что делает Нолан, то скоро обнаруживаешь довольно простую штуку: Нолан именно что средний режиссер, если сложить все его достоинства и поделить на все его недостатки. В этом смысле он многим напоминает соотечественника (моего) Александра Сокурова. Сокуров так же обладает большим послужным списком вне-кинематографической деятельности (даже гораздо большей, чем у британца), все его работы неотделимы от его «личности», а сама «личность», зачастую, заслоняет собой, собственно, само кино и мешает адекватному восприятию просмотренного.
А еще Сокуров, как и Нолан – изысканный технарь от мира кино, чьи фильмы вне прекрасной технической части могут быть очень простыми и прямолинейными.
Собственно, «Оппенгеймер» я смотрел вот с такими мыслями, отдавая себе отчет, что британский режиссер будет трясти передо мной всеми своими новыми/старыми техническими игрушками и находками, но в самой истории я ничего обнаружить не смогу. И будь фильм короче минут так на сорок, то я бы мог смело сказать, что, учитывая все вышеупомянутые вводные, «Оппенгеймер» мне понравился.
Это вот такой вот бронебойный заправский байопик про амбициозного и противоречивого человека, который сделал оружие массового поражения, а в процессе и, тем более, спустя время – охуел от того, что он натворил. Тут и там проскакивают знакомые лица, упоминаются известные события, потрясающая операторская работа, параллельный монтаж, женские персонажи традиционно выполняют роль своеобразной картонки, которую кладут под ножку стола, чтобы он не качался – короче вот практически идеальный в своей типичности фильм Нолана. Единственное, что выделяется на фоне «парада нолановской типичности» – это темп ленты.
Такой эпилептический и нереально перегретый темп, из-за которого повествование буквально подлетает на каждой кочке и не пытается даже делать вид, будто режиссеру интересно копаться в каких-то там моральных и этических составляющих процесса создания сверхмощного оружия. «Оппенгеймер» не пытается тормозить вообще, только под самый конец резко поднимает ручник и бьется головой об руль, а ввиду вызванного таким ударом сотрясения все-таки пытается подвести все произошедшее под какую-то очевидную мораль, в довесок задав пару риторических вопросов.
Финализируя: «Оппенгеймер» – это такое очень и очень типичное кино Кристофера Нолана, от которого можно получить удовольствие, особенно, если вы учитесь в киношколе (вдвойне особенно, если на какую-нибудь техническую специальность). Такой стилек, очевидно, имеет уйму хейтеров, да и, очевидно, люди с маленьким мочевым пузырем не переживут эти три часа бесконечной гонки. Но если говорить глобально, то всем нам нужно просто принять Кристофера, поцеловать его в лоб и продолжать его яростно любить или нещадно хуесосить, потому что британец – один из последних островков стабильности в нестабильном многополярном мире, где существует очень много туалетов, но в какой можно зайти, а в какой нельзя – не ясно.
#оскар24
BY pavle
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
As a result, the pandemic saw many newcomers to Telegram, including prominent anti-vaccine activists who used the app's hands-off approach to share false information on shots, a study from the Institute for Strategic Dialogue shows. In view of this, the regulator has cautioned investors not to rely on such investment tips / advice received through social media platforms. It has also said investors should exercise utmost caution while taking investment decisions while dealing in the securities market. For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup.
from br
