Не то, чтобы мне хотелось здесь выступить заочным адвокатом мистерианства, но и мотивация Макгинна вполне понятна.
В конце концов, тессеракт – это просто модель, оказывающаяся возможной, как только мы дополнили нашу геометрическую систему четвёртым измерением, а искривлённость пространства-времени подтверждается конкретными расчётами и экспериментами.
Но что мы имеем в случае философия сознания? – Конгломерат порой прямо противоположных теорий, с разной степенью убедительности объясняющих связь сознания и тела. Используя терминологию Влерика и Боудри, мы можем сказать, что мы имеем по отношению ко всем ним репрезентационный доступ. Однако как мы могли бы подтвердить истинность той или иной теории?
Понимание/интуитивное схватывание/имагинативный доступ, по мысли Макгинна, как раз и есть тот важный эпистемологический ингредиент, который позволил бы с уверенностью отличить истинную теорию от ложной. Такая теория позволяла бы отчётливо уяснить природу сознания и механизм его порождения мозгом. Но представляется, что ни материализм, ни дуализм не дают такого рода полного, досконального опыта понимания, и в случае всех существующих решений проблемы «сознание–тело» остаётся навязчивый как сахарозаменитель привкус принятия выводов теории на веру.
Именно это впечатление стоит за дерзким тезисом Макгинна, что все решения – решения на словах, а истинное нам не дано.
Не то, чтобы мне хотелось здесь выступить заочным адвокатом мистерианства, но и мотивация Макгинна вполне понятна.
В конце концов, тессеракт – это просто модель, оказывающаяся возможной, как только мы дополнили нашу геометрическую систему четвёртым измерением, а искривлённость пространства-времени подтверждается конкретными расчётами и экспериментами.
Но что мы имеем в случае философия сознания? – Конгломерат порой прямо противоположных теорий, с разной степенью убедительности объясняющих связь сознания и тела. Используя терминологию Влерика и Боудри, мы можем сказать, что мы имеем по отношению ко всем ним репрезентационный доступ. Однако как мы могли бы подтвердить истинность той или иной теории?
Понимание/интуитивное схватывание/имагинативный доступ, по мысли Макгинна, как раз и есть тот важный эпистемологический ингредиент, который позволил бы с уверенностью отличить истинную теорию от ложной. Такая теория позволяла бы отчётливо уяснить природу сознания и механизм его порождения мозгом. Но представляется, что ни материализм, ни дуализм не дают такого рода полного, досконального опыта понимания, и в случае всех существующих решений проблемы «сознание–тело» остаётся навязчивый как сахарозаменитель привкус принятия выводов теории на веру.
Именно это впечатление стоит за дерзким тезисом Макгинна, что все решения – решения на словах, а истинное нам не дано.
#мистерианство #философия_сознания
BY Алексей Павлов
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK. These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.”
from br
