Необходимо различать лень как характеристику образа действия и лень как состояние. Первое – «мне лень это делать» – означает быть ленивым в смысле пойманным на нелюбви к труду и, наверняка, морально осужденным. Второе – «мне лениво» – экзистенциальное состояние эмоциональной невовлеченности в повседневность, – по общему мнению всех профессиональных «интеллектуалов», – есть предпосылка для занятий философией. Лень не приемлет ручной труд, вообще труд как производство, она на стороне экономики чуда против экономики труда: богатство должно перейти к нам, как приходят идеи в чистом интеллектуальном созерцании, которому экономика труда, обремененная разного рода скучными и утомительными techne, только мешает. В этом смысле все любители мыслить, от Аристотеля до Нассима Талеба, перефразируя последнего, – ленивы, считают леность достоинством и желают высвободить как можно больше времени для медитации и чтения. По-видимому, им (нам) больше ничего просто не остается, потому что все остальное нам (им) – лень...
Тарас Вархотов, кандидат философских наук, кафедра ФМН ФФ МГУ
Необходимо различать лень как характеристику образа действия и лень как состояние. Первое – «мне лень это делать» – означает быть ленивым в смысле пойманным на нелюбви к труду и, наверняка, морально осужденным. Второе – «мне лениво» – экзистенциальное состояние эмоциональной невовлеченности в повседневность, – по общему мнению всех профессиональных «интеллектуалов», – есть предпосылка для занятий философией. Лень не приемлет ручной труд, вообще труд как производство, она на стороне экономики чуда против экономики труда: богатство должно перейти к нам, как приходят идеи в чистом интеллектуальном созерцании, которому экономика труда, обремененная разного рода скучными и утомительными techne, только мешает. В этом смысле все любители мыслить, от Аристотеля до Нассима Талеба, перефразируя последнего, – ленивы, считают леность достоинством и желают высвободить как можно больше времени для медитации и чтения. По-видимому, им (нам) больше ничего просто не остается, потому что все остальное нам (им) – лень...
Тарас Вархотов, кандидат философских наук, кафедра ФМН ФФ МГУ
Финиковый Компот, №2, декабрь 2012, с. 3.
BY Философское кафе
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. "There are a lot of things that Telegram could have been doing this whole time. And they know exactly what they are and they've chosen not to do them. That's why I don't trust them," she said. Some privacy experts say Telegram is not secure enough At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin.
from br
