«В свои тексты я пытаюсь вложить ощущение собственной правоты, тихое, для себя самого — такое, которое нельзя выразить в виде какого-нибудь манифеста, но можно написать текст. Мне бы хотелось, чтобы у читателя возникало ощущение, что при всей двойственности, при всей жестокости, при всём неблагополучии мира, при отсутствии интереса мира ко мне (я ему не нужен, и если меня не станет – ничего в мире не изменится), момент прохождения через него –— через его неуют, его тревоги, сквозь постоянный гул, который давит на уши — это подарок, и это счастье...» — Дмитрий Гаричев. Из интервью Владимиру Кошелеву
«Дмитрий Гаричев — один из самых значимых новаторов в современной русской поэзии (как, впрочем, и в прозе). Его поэтический стиль очень узнаваем, а его необычность заметна уже и на формальном уровне: белый акцентный стих, которым часто пишет Гаричев (дольник или тактовик), оказывается в его исполнении неожиданной альтернативой и рифмованной силлаботонике, и "чистому" верлибру. Однако формальные новшества являются только следствием главного открытия Гаричева — антропологического...» — Илья Кукулин. Из предисловия к сборнику «Пусть долетят»
«В свои тексты я пытаюсь вложить ощущение собственной правоты, тихое, для себя самого — такое, которое нельзя выразить в виде какого-нибудь манифеста, но можно написать текст. Мне бы хотелось, чтобы у читателя возникало ощущение, что при всей двойственности, при всей жестокости, при всём неблагополучии мира, при отсутствии интереса мира ко мне (я ему не нужен, и если меня не станет – ничего в мире не изменится), момент прохождения через него –— через его неуют, его тревоги, сквозь постоянный гул, который давит на уши — это подарок, и это счастье...» — Дмитрий Гаричев. Из интервью Владимиру Кошелеву
«Дмитрий Гаричев — один из самых значимых новаторов в современной русской поэзии (как, впрочем, и в прозе). Его поэтический стиль очень узнаваем, а его необычность заметна уже и на формальном уровне: белый акцентный стих, которым часто пишет Гаричев (дольник или тактовик), оказывается в его исполнении неожиданной альтернативой и рифмованной силлаботонике, и "чистому" верлибру. Однако формальные новшества являются только следствием главного открытия Гаричева — антропологического...» — Илья Кукулин. Из предисловия к сборнику «Пусть долетят»
The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app. The regulator said it had received information that messages containing stock tips and other investment advice with respect to selected listed companies are being widely circulated through websites and social media platforms such as Telegram, Facebook, WhatsApp and Instagram. And while money initially moved into stocks in the morning, capital moved out of safe-haven assets. The price of the 10-year Treasury note fell Friday, sending its yield up to 2% from a March closing low of 1.73%. The news also helped traders look past another report showing decades-high inflation and shake off some of the volatility from recent sessions. The Bureau of Labor Statistics' February Consumer Price Index (CPI) this week showed another surge in prices even before Russia escalated its attacks in Ukraine. The headline CPI — soaring 7.9% over last year — underscored the sticky inflationary pressures reverberating across the U.S. economy, with everything from groceries to rents and airline fares getting more expensive for everyday consumers. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals.
from br
