Воспоминания Елизаветы Нарышкиной смутно намекают на сомн великолепных сюжетов - и драматических, и водевильных - из жизни многочисленных Романовых второго ряда. Там и главные члены императорской фамилии успевали откалывать номера, а уж бесчисленные племянники своими историями могут прокормить пятьдесят романистов.

Нарышкина описывает, как внук Николая I Михаил Михайлович влюбился в дочь крупного дипломатического деятеля, бывшего министра Игнатьева, который так удачно укреплял позиции империи на Балканах, что стал «создателем Болгарии». Дальше идет кусок какой-то романтической комедии, когда ММ ходит по своим великокняжеским родственникам с просьбой разрешить ему жениться, а те дают разные ответы. Папенька - сын Николая I, вроде бы сказал что-то неопределенное. Жених воодушевился и побежал к Императрице, бросился пред нею на колени и та от неожиданности благословила будущий брак. Но мать жениха сказала, что точно нет из-за недостаточно высокого происхождения Игнатьевой. Папенька ответил, что их дорогой сын особым успехом у принцесс не пользуется. Император сказал, что разрешит брак, если жених договорится с Императрицей и матерью. Подумав, все сошлись на годичном испытательном сроке, надеясь, что все кончится ничем.

После этого жанр истории меняется с ромкома на политический роман - из Болгарии прибывает делегация с предложением Михаилу Михайловичу занять болгарский трон, но, по словам мемуаристки, все понимают, что эта пропозиция предназначена не столько внуку Николая I, сколько потенциальному зятю Игнатьева. Все думают, что Игнатьев способен убедить болгар, будто царь желает коронации младшего родственника, царя - что болгары мечтают видеть на троне русского великого князя, а самому стать некоронованным правителем Болгарии. Ну нет.

В итоге Михаил Михайлович все равно прикольно женился - на внучке Пушкина. А графиня Игнатьева умерла в санитарном поезде, когда служила сестрой милосердия на первой мировой.

Интересно, что в мемуарах Нарышкина очень не любит двух персонажей, подчеркнуто называя их без титула и упрощенно: Катю Игнатьеву и Аню Вырубову. Вырубову она описывает как человека, познакомившего последнюю Императрицу с мистикой и главным проводником к ней всех встречных шарлатанов. Ну как бы есть за что - а антипатия к Игнатьевой непонятна.

Сегодня в книжном клубе Просветителя будет встреча про итоги читательского года и книжные планы на 2025 год. Если вы когда-либо участвовали в наших встречах, то приходите, ссылка на зум уже лежит в чате. Если же вы хотите присоединиться к обсуждению книги января, а это работа Ивана Курилы «Американцы и все остальные: истоки и смысл внешней политики США», то сегодня – отличный день для, включайтесь через бот @Club_Prosvetitel_bot и приходите вечером на рождественские посиделки.

Для меня главной книгой прошлого года была в третий раз прочитанная работа Ричарда Роудза «Создание атомной бомбы», которую мы три месяца читали и обсуждали в специальной группе книжного клуба. Я, наверное, ни одну книгу не читала так внимательно – с миллионом закладок и выписок. Саму тему я любила всегда, но именно Роудз стал для меня основой для выстраивания буквально мультивселенной атомного проекта.

И с этой же книгой мне стало ясно, как же здорово читать вместе действительно сложный текст. Проект занял февраль, март и апрель, а в чате мы до сих пор переписываемся – показываем друг другу фотографии из оперы «Доктор Атом», тематических выставок и прогулок по местам, связанным с героями научного эпоса.

Очень интересно, каким был ваш книжный год – и какие есть идеи для чтения в 2025 году.

Школа Band приглашает на лекцию, посвященную совместимости гения и злодейства – как создаются настолько неотразимые образы негодяев, что люди читают книги и смотрят фильмы ради них, а не чтобы следить за приключениями положительных героев. Это будет интересно и авторам, которые хотят создать ярких антагонистов калибра Ганибала Лектора или Джона Сильвера, так и читателям – интересно же понять, в чем причина странной притягательности книжных плохишей.

Последние лет пятнадцать популярная культура переживает волну пересмотра отношения к классическим антагонистам: дилогия о Малифисенте рассказывает, что колдунья была по-своему права, мюзикл «Злая» описывает печальную историю ведьмы Запада, и даже Саурон в «Кольцах всевластия» обретает некоторую человечность. Я думаю, что эти оправдательные трактовки – всего лишь реакция на необоримую любовь читателей и зрителей к антигероям, попытка объяснить ее через идею, что не такие они уж плохие, просто их неправильно поняли.

Правда несколько сложнее, и нет, «хороший» злодей – это не положительный герой с испорченной репутацией. История отношений людей с очаровательными литературными демонами также сложна и протяжена, как история самой литературы, и многое говорит, в первую очередь, о самих людях.

Приходите на бесплатную лекцию «Как создать антигероя, который покорит сердце читателей» 15 января в 20:00, чтобы поговорить обо всех оттенках эффектного книжного злодейства.

Посмотрела на Нетфликсе документальное кино Don't Die: The Man Who Wants to Live Forever – про Брайана Джонсона, который проводит над собой радикальный эксперимент по замедлению старения – постоянно мониторит свои биомаркеры и старается их улучшить с помощью зверского режима. Думаю, что о миллионере-фрике все как-то слышали – на уровне фактоидов «переливает себе кровь своего сына» и «хочет в 47 выглядеть иметь тело восемнадцатилетнего» и «пьет 50 таблеток в день».

Я уважаю идею больших жизненных экспериментов, когда люди входят в предельный гиперфокус, чтобы выйти за пределы, положенные перед человеком. Вот балет, например, в котором артисты переделывают свое тело в ангельскую машину. Или как Александр Гротендик жил какой-то период максимально нетривиальным способом, создавая свою математику. То, что делает Брайан не имеет большой научной или общественной ценности, потому что далеко от стандартов клинических испытаний – ему хейтеры часто пишут, что он бы лучше профинансировал нормальное исследование, чем кормить шарлатанов и безуспешно пытаться стать моложе. Ну или другой частый пойнт, буквально из анекдота «праведно-то оно праведно, но зачем». На мой взгляд, суть здесь не в науке и не в существенном повышении личного качества жизни, а в большом перфомансе.

Фильм хорошо раскрывает человеческую сторону этого проекта. Во-первых, Брайан вырос в весьма религиозной семье и был вовлеченным, соблюдающим мормоном до тридцати лет (как же в США много выдающихся мормонов – недавно узнала, что и Стивен Кови, который про 7 привычек высокэффективных людей, тоже мормон и этот бестселлер написал, чтобы контрабандой протащить широкой публике мормонские ценности). Потом пережил некий личностный кризис, ушел из церкви, развелся, похудел и решил жить вечно. В фильме выведен подросткового типа герой, переживает, когда проигрывает сыну в теннис или в боулинг, гордится наконец-то обретенными мышцами, не может найти себе новую девушку, потому что довольно трудно заводить отношения с человеком, который ложится спать до девяти часов и ест только специальную ультра-здоровую ботву два раза в день.

Все это просто душераздирающе – и трогательно, и пугающе. Каждый раз, когда Брайан оказывается в кадре со своим юным сыном, становится очевидно, насколько же молодость важней погон, и ничем, никак ее не подменишь. Заниматься спортом, гулять, вовремя ложиться спать и делать прочие скучные вещи совершенно необходимо, это благородная в своей обреченности борьба с энтропией.

Фильм про ЗОЖ-экстремала кажется мне интересным несколькими разными способами. Во-первых, я его смотрела с чипом непрерывного мониторинга уровня глюкозы в межклеточной жидкости, приклеенным к руке. Как раз сегодня он закончится после двух недель работы, и я поставлю новый. Это невероятно залипательная штука, буквально окошко в удивительный мир личного метаболизма.

Немного на свете способов так непосредственно наблюдать за собой. Разе что пульсометр еще, но с сахаром интересней. Съешь что-нибудь – смотришь, в приложении, как уровень глюкозы растет, походишь сразу после еды растет иначе, плюс много странных и неочевидных закономерностей. Морковка, я вам доложу, действует, как конфеты, от холодца с горчицей случаются пики, потому что горчица сладкая, майонез тоже сладкий, лук сладкий. Латте – зло, густой чай с лепестками цветочков и цедрой апельсинов растит уровень даже без сахара, во время силовых уровень сахара растет, а не падает, но это ок, если после десерта сахар не растет, это означает не внезапно открывшуюся суперсилу, а разные малоприятые вещи.

И как раз последнее время много думала и с другими людьми обсуждала, что организовывать всю жизнь вокруг сна, еды и отдыха – хорошая идея, а не признак «глупой говядины», как описывал существование очень самоуверенного, очень здорового и очень чистоплотного принца Толстой через своего Вронского. Со сном я давно уже так делаю – только совсем крайняя необходимость заставит меня не лечь спать в десять часов, и, скажем, празднование Нового года по классическому сценарию к такой необходимости не относится. С едой и отдыхом тоже надо. Другое дело, что вокруг моего драгоценного сна и еды я располагаю какие-то результативные дела, но мое самообслуживание и не носит такого исключительного характера, чтобы стать самостоятельным проектом.

А второй интересный пойнт этого фильма – идея метрик. Герой замеряет десятки каких-то параметров и на основании их изменений говорит, скажем, что темп его старения составляет 67% от стандартного. Генная терапия должна еще улучшить эти показатели. Но что это значит на самом деле? Непонятно. Это очень айтишная штука – взять себе какую-то метрику и носиться с ней, огромный соблазн для людей определенного склада ума (у меня это тоже есть, но контролируемо). Ножницы между таким западанием на цифры и обычным восприятием реальности особенно заметны на идее героя про «тело восемнадцатилетнего», которое он хочет получить – люди смотрят и думают, ну какой ты восемнадцатилетний, посмотри на себя, а он такой: зато по приборам скоро буду тинейджером.

Прочитала статью про собачью коммуникацию - правда ли собаки могут научиться общаться с людьми, нажимая на кнопки с разными простыми словами и понятиями. Некоторые собаки из соцсетей умеют самовыражаться - скажем, пес Паркер увидев машину скорой помощи немедленно нажал кнопку «пищалка» и потом «машина». Но люди из соцсетей тоже иногда показывают фокусы, про которые потом выясняются приземленные детали.

Тут самая интересная часть - в большом исследовании с участием 10 000 собак и кошек, которое ведет профессор Фредерико Россано. Животные остаются со своими хозяевами, им раздают наборы кнопок. Места проведения экспериментов с нажиманием снабжают видеокамерами и еще исследователи дважды в год ходят по домам. Вроде бы многие домашние питомцы могут отчетливо пользоваться комбинациями из двух кнопок. Исследование началось в 2020 году, думаю, уже пора появиться большим статьям.

Самое интересное в статье - это идея, что высшие приматы не очень хорошо понимают людей, плохо считывают язык тела и не супер с нами коммуницируют, а собаки, наоборот, замечательно улавливают сигналы хозяина. Не всегда выполняют команды, не сразу улавливают, что от них хотят - но это разница умвельтов, они же правда радикально другие существа, но двадцать тысяч лет совместной жизни научили их разбираться в нас.

Дальше я согласна с известным автором книг о психологии собак Александрой Горовиц (а вот и отзыв на книжечку), что самое классное в собаках это как раз то, что они не недоразвитые мохнатые люди, а абсолютно другие существа, но, при том, готовы иметь с нами дело. Случай уникальный и не надо им пренебрегать, пытаясь очеловечить собаку.

С некоторым опозданием рассказываю о январской книге клуба Просветителя. В этом месяце мы читаем книгу Ивана Куриллы «Американцы и все остальные. Истоки и смысл внешней политики США» - победитель премии «Просветитель» 2024 года, издательство Альпина.

Вопреки названию, это не последовательная история страны, а кое-что поинтересней. Автор реконструирует

как американцы воображали себя на протяжении истории своей страны, как другие народы воображали себе Америку и как это воображение влияло на внешнюю политику Соединенных Штатов и на место, которое они занимали в мире.

Здесь есть, о чем поговорить! И в плоскости содержания книги и по методологии. Текст интересный, читается довольно бодро. Заодно в сознании реинтегрируются все события из американских романов и кино.

Клубные обсуждения пройдут 30 и 31 января в 19:00 по Москве, 1 февраля в 10:00 по Москве, а 5 февраля в 19:00 по Москве мы встречаемся с автором книги, чтобы расспросить его, что хотел сказать автор, и поговорить о тонких деталях.

Присоединиться к январскому клубу можно с помощью бота @Club_Prosvetitel_bot.

В книжке месяца клуба «Просетитель» - «Американцы и все остальные. Истоки и смысл внешней политики США» Ивана Куриллы вычитала про борьбу романов - известной до сих пор истории Гарриет Бичер-Стоу «Хижины дяди Тома» про ужасы рабства и канувшей в безвестность симметричной ему «Все каннибалы! Или рабы без хозяев» Джорджа Фитцхью - соответственно, про ужасы положения рабочих при диком капитализме.

Заодно узнала, что «Хижина дяди Тома» в Великобритании имела намного бОльший успех, чем в США, и продалась в бывшей метрополии тиражом больше миллиона экземпляров. Миллион экземпляров! Надо разузнать, разбогатела ли на этом Бичер-Стоу, надеюсь, что да.

Книжка короткая и энергичная, так что еще вполне можно успеть прочитать, чтобы обсудить с нами - присоединяйтесь через @Club_Prosvetitel_bot.

За завтраком прочитала в NYT статью о Карен Фонстад, профессиональном картографе, которая однажды познакомилась с «Властелином колец» и решила сделать атлас Средиземья со всей мощью топографии. Написала американскому издателю Толкиена, получила контракт на создание атласа, потом два с половиной года работала – преимущественно, поздними вечерами, потому что у нее было двое маленьких детей в тот момент – разбирала построчно тексты, в том числе, архив Толкиена, чтобы картировать мир, как если бы он был настоящим. Получился The Atlas Of Middle-Earth, который выдержал 32 переиздания, вот здесь можно посмотреть бесплатный ознакомительный фрагмент для киндла.

Существует много карт вымышленных миров, рисование таких схем – интересное занятие, которому предавались многие дети и подростки, поэтому особенно интересно, когда человек, который действительно понимает, как устроена настоящая карта, встречается с текстом, из которого можно извлечь достаточно непротиворечащих друг другу и «достоверных» данных, чтобы нарисовать целый атлас.

Потом Карен создала еще несколько детальных и хорошо фундированных атласов фэнтезийных миров, включая DnD , получала за одну из них Hugo, короче, сделала такую невероятно странную и уникальную карьеру. Мне еще очень нравится сам проект NYT Overlooked No More – они сейчас пишут классные, развернутые некрологи выдающихся людей, о которых вовремя не написали так хорошо. Восстановление справедливости.

У Юваля Харари, автора легковесного и завирального, есть одна классная идея про разделяемую воображаемую реальность. Мне кажется, что главная ценность отдельных текстов-феноменов состоит в их способности создавать исключительно точные варианты такой разделяемой воображаемой реальности. Многие из этих текстов сами по себе не очень-то хороши, но вот эта их главная черта, разворачивать шатер, в который может войти каждый, фундаментальна. Весь корпус текстов Толкиена, «Гарри Поттер», «Анна Каренина» - это оно. Как тексты они совсем не рядоположены, но все создают свое четко оформленное, хорошо обустроенное подпространство.

Тут еще можно вспомнить совершенно эпическую книгу о черновиках и версиях «Хоббита», к которой я иногда обращаюсь для поддержки духа – она всегда внушает мне стремление больше стараться.

Мы с Костей в прошлом году послушали два романа (огромных, вместе – около 50 часов аудио) Вернона Винджа: «Глубину в небе» и «Пламя над бездной». Это научная фантастика, которая не стесняется себя, все движки жанра выкручены на максималки. Космические торговцы несут долгие вахты, пока летят на субсветовых скоростях от звезды к звезде, иногда только для того, чтобы обнаружить, что цивилизация клиента уже успела уничтожить себя. Разумные пауки дерутся в тоннелях, пока их звезда гаснет в очередной раз. Коллективные разумы становятся богами этого мира и могут менять законы природы. Отвергнутый принц деградировавшей человеческой колонии может стать предводителем космических торговцев, но оставаться в достаточной мере сыном короля Севера, чтобы хотеть построить из сети империю.

Сначала надо смирить себя с неповторимым стилем Винджа и тем, что космические флоты летят долго, а потом здорово. Вспомнила, как же мне нравится вот такая бессовестная и бескомпромиссная фантастика, автор которой не оскорбляет читателя неврастенией и не обижает душевной теплотой. И еще раз убедилась в действенности рецепта, как получать удовольствие от всего – зрелищ, книг, праздников, как в юности. Просто нужно участвовать в этом с кем-то очень юным.

Слушаю жизнерадостную книжку Playing Possum: How Animals Understand Death – философский разбор проблемы наличия концепции смерти у животных. Работа довольно легковесная, но что уж там.

После некоторого хождения кругами автор формулирует представление о минимальном концепте смерти, самом простом понимании вопроса. MDC (что смешно перекликается c MVP) состоит из двух частей: 1) мертвый – этот тот, чьи жизненные функции прекратились 2) мертвый так и останется мертвым, это необратимое состояние. Если какое-то животное четко понимает это, то оно хотя бы базово понимает, что такое смерть.

Определение хорошее и, например, отсекает муравьев, которые готовы выбрасывать из муравейника вполне alive and kicking собрата, если ученые намазали его соответствующим феромоном. Казалось бы, у них есть отношение к смерти – трупы надо выносить, но понимания нет, все основано на чисто рефлекторной реакции, которая может быть совершенно абсурдной. Правда, это же определение отсекает и всех людей, которые верят в воскрешение, но это несколько другой случай.

В январе мое чтение для книжных клубов внезапно синхронизировалось на новостной повестке – в клубе Просветителя мы читаем «Американцы и все остальные. Истоки и смысл внешней политики США» Ивана Куриллы, а в закрытом частном книжном клубе – биографию Илона Маска авторства Айзексона.

Обе книги были спланированы давно и независимо друг от друга. Курилла взял премию Просветитель, поэтому неизбежно попадал на январь. А «Илона Маска» я хотела обсудить именно с этим клубом, но не как конкретно историю жизни конкретного человека, а как очень большую и проработанную книгу о личном мифотворчестве, о неравенстве, роли поражений и неудач, превращении своих органических особенностей и странностей в основной источник движения вперед, роли рассказчика истории, возможности для внешнего человека что-то понять в чужом бизнесе, современных биографиях. Не знаю, как удастся остаться на этом пути, и о чем мы будем на самом деле говорить!

Теперь половина новостей для меня немного про эти два грядущие заседания.

Продолжаю слушать книжку «мертвых маленьких зверушек он с собою приносил» - то есть, про концепт смерти у животных.

Эта книга хорошо иллюстрирует разницу между темой книги и идеями, которые в ней изложены. Сама по себе тема книги не то что бы находится в центре моих интересов, чай, не история атомной бомбы . Но проблема «как можно реконструировать наличие и содержание некого абстрактного концепта у кого-то другого» кажется мне и важной, и жизненной.

Есть старая уже линия рассуждения: когда ты говоришь «красный», как можно быть уверенным, что другой человек, глядя на этот же предмет, видит тот же цвет? Может, у него на месте его красного – твой зеленый. Про сложные идеи, о которых нельзя договориться предметно, все еще неоднозначней.

Поэтому разбор совершенно модельной ситуации с идеальными другими – вообще животными, и весьма объективным, но непростым понятием – смертью, читается захватывающе. Автор это все делает просто, но не без глубины и очень много внимания уделяет опасностям антропоцентризма разных видов. Как только ты говоришь «шимпанзе горюет», твоей логике конец. Но и отказывать шимпанзе в способности испытывать душевное страдание тоже нельзя. Сложное!

Еще я иногда думаю, что вся линия изучения умвельтов животных, сравнительной психологии без впадания в антропоцентризм крайне важные наработки на случай встречи с инопланетным разумом. И для встречи с развитым нечеловеческим разумом, что несколько более вероятно.

Когда собирала итоговый список книг прошлого года, обнаружила, что у меня было неожиданно много книг и курсов по истории раннего христианства. Эта тема кажется мне крайне увлекательной. Даже я, советский ребенок, который впервые прочитал Библию в версии замечательной безбожной «Забавной Библии» Лео Таксиля (кстати, это старая книга, издана в 1882 году), в значительной своей части «сделана» из неотрефлектированных библейских текстов. При этом, изрядная часть дефолтных представлений о Библии – совершенно воображаемые, такого там нет. А что есть и как появилось – захватывающая история, которая показывает много удивительного про то, как у людей вообще устроено сознание.

Вот, например, разбор из курса The Historical Jesus на тему, когда именно казнили Христа. Кажется, что ответ абсолютно однозначный, но нет – разные канонические, не апокрифические, Евангелия дают две версии, принципиально отличающиеся друг от друга, а не так, что просто на уровне детали разногласия. Или – оттуда же – на кого авторы разных Евангелий возлагают вину за смерть Христа, и как версия с однозначной ответственности злобных захватчиков-римлян во главе с прокуратором меняется на идею, что Пилат, как мог, старался его освободить, а смерти Христа добились сами иудеи во главе со своими первосвященниками.

Это я к чему – в Страдариуме начался курс Андрея Десницкого «Новый завет. Трудные места», в котором разбирается вся сложность устройства этих текстов. Мы в клубе Просветителя обсуждали работу Десницкого «Библия: что было «на самом деле»?», посвященную Ветхому завету, и эти сравнительные таблицы, которые позволяют примерно понять, кто и с какой повесткой писал разные части сборного текста, меня загипнотизировали. Там еще внутри огромный политический триллер содержится, потому что изрядная часть Ветхого Завета написана, чтобы утвердить основания израильской государственности еще до нашей эры, отсюда великие воображаемые цари и могущественные царства.

Потом Десницкий перевел Новый Завет, включая апостольские послания, надо будет отдельно перечесть. Ну и курс с пятью длинными изощренными лекциями и чатом, где сто пятьдесят человек могут обсуждать, скажем, притчи, и не обижать друг друга. Я очень медленно слушаю курсы о. Уминского на Страдариуме (раз и два), они тоже исключительно крутые, но, что важно учитывать людям вроде меня, пастырские. Десницкий больше ученый, поэтому в его лекциях нет никакого чувствования (спасибо),
а все больше аналитики и схем. Кто может устоять перед подобной схемой!

Немного о происхождении расхожих цитат:

стендап-комик Ирвин Кори в 1953 году сформулировал новое американское кредо: «Добрым словом и пистолетом вы можете добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом». Шутка так хорошо описывала новое мироощущение американцев, что эту фразу вскоре начали приписывать таким «культурным героям» Америки, как гангстер Аль Капоне и изобретатель револьвера Сэм Кольт.

«Американцы и все остальные. Истоки и смысл внешней политики США» Ивана Куриллы.

Вычитала в книжке про концепт смерти у животных, что опоссум не просто притворяется мертвым в минуту опасности, как жучок, а практически умирает - роняет температуру тела, коченеет, замедляет сердце, расслабляет все сфинктеры и пускает пену изо рта, включает специальные железы, чтобы пахнуть хорошо разложившимся трупом. Выглядит дохлее настоящей дохлятины.

Но продолжает бдить, чтобы побыстрее убраться с места, когда выдастся момент.

Начала читать славную на вид (это ощущение у меня часто заканчивается примерно на десятой странице после окончания ознакомительного пробного фрагмента и начала уже купленного текста) книжку про индустрию стриминга музыки - You Have Not Yet Heard Your Favourite Song: Music in the Age of Streaming, автор занимает должность дата-алхимика в Спотифае, поэтому что-то про это знает. Своеобразное у них отношение к лженаукам, в другом сообществе дата-алхимик вполне могло быть оскорблением.

Я никогда не подписывалась на Спотифай, потому что моим скромным музыкальным запросам вполне отвечает Ютюб, в котором можно посмотреть конкретный трек, а просто так, для удовольствия, я не слушаю музыку. Но про Спотифай крайне интересно, потому что это о подписных моделях и платформах, которым ты платишь деньги, получая взамен только временный доступ. Замещение владения арендой - поразительная штука.

Он там пишет важную вещь: все подписные платформы делают ценным не только сам контент, но и процесс выбора контента. Наверное, есть какое-то специальное слово для описания вечера, когда ты искал себе, что посмотреть на Нетфликсе, да так и лег спать, ничего не выбрав. Но неплохо провел время.

Начала слушать мини-курс Why Memoir Matters: Learning from the Lives of Others. Я страстно люблю биографии, автобиографии и мемуары как жанр, поэтому идея исследования показалась мне интересной.

Там автор заходит с различения между мемуарами и автобиографией. Это совсем простая мысль, но здравая. Автобиографией корректно называть целостный и системный рассказ о своей жизни в ее полноте. А мемуар может быть посвящен какому-то конкретному опыту или одной теме, не всему длинному пути от семьи через образование и воспитание к многочисленным свершениям к славным золотым годам.

Эта систематизация приятным образом снимает раздражение от книжек о себе, которые пишут совсем молодые люди. Им часто пеняют, что заниматься такими вещами можно на склоне лет, а им рано еще. Но написать про яркий опыт совершенно ок, и, в общем, про это бОльшая часть современных таких мемуаров – каково это расти младшим принцем, чуть не умереть от редкой болезни, расти в семье радикальных выживальщиков и все-таки поступить в университет. Мне нравится, когда опыт оформляют в книгу, книга – такая волшебная штука, которая заставляет автора трансформировать описание событий своей жизни во что-то более важное.

В прошлом году мы провели первый сезон корпоративного книжного клуба METRO. Обсуждали три книги: одну про технологическую книгу на важную тему, одну про классическую литературу и одну про индустрию ритейла.

Корпоративный книжный клуб – непростой проект. Деталей радиально больше, чем в классическом клубе, где собирается группа единомышленников. Прямая доступность – не все, кто хочет участвовать, могут потратить именно это время, не все даже физически находятся в городе проведения. Связь с остальными внутренними и внешними коммуникациями. Сочетание увлекательности и корпоративной целесообразности.

В METRO мы решили все встречи записывать и выкладывать в открытый доступ, так почти никто не делает, потому что это еще отдельный проект и много дополнительных задач для решения. Первое заседание – по книге Евгения Черешнева «Форма жизни № 4: Как остаться человеком в эпоху расцвета искусственного интеллекта».

Вчера хорошо провела время на рабочем пред-обсуждении книги января в клубе Просветителя - «Американцы и все остальные. Истоки и смысл внешней политики США» Ивана Куриллы.

На этих встречах мы с группой модераторов обсуждаем будущие обсуждения, которые начнутся уже 30 января. Я всегда говорю одну вещь: книжные клубы нужны для удовольствия, а, чтобы одни люди получили удовольствие, другие должны подумать, какие есть хорошие направления разговора о книге и какие плохие – в смысле, такие колеи, куда может соскочить дискуссия и минут двадцать выжигать кислород на что-то напряженное и безблагодатное. Для книги про историю представлений американцев о самих себе и о других на следующей неделе таких вариантов будет предостаточно!

Судя по тому, сколько всего обсуждается в клубном чате, и сколько разных ослепительных тезисов выставили модераторы на пред-обсуждении, встречи будут будь здоров. Так что, даже если не читали Куриллу, приходите. Ну или прочитайте за неделю, книжка короткая. Вход в клуб - @Club_Prosvetitel_bot